трясет. Таблетка падает. Я наклоняюсь, ползаю по полу, некоторое время пытаюсь ее найти - не получается. Достаю другую. Ложусь на кровать - мир переворачивается, мне кажется, что я лежу на кровати, прибитой к потолку и вот-вот упаду на пол. Ну, с потолка упаду. Двумя руками держусь за спинку кровати несколько минут, потом понимаю, что я не сумасшедший, что я не могу лежать на потолке. Просто мне снова стало дурно. Сажусь и подпираю кулаками виски. Сдавливаю череп. Картинка перед глазами мерцает, поэтому я опускаю веки, закручиваюсь в пьяной карусели.
Надеюсь, сейчас никто не зайдет в комнату и не увидит меня в таком состоянии.
Я стараюсь быть сильным ради Али. Для Али. Я обязан, и я хочу поддерживать ее. Понимаю, что стал слишком много нервничать в последнее время, слишком много стараться. Я пытаюсь форсировать свое возвращение в реальность, все происходит слишком быстро для меня, но иначе не получается. Она испытывает неловкость, если я говорю с Эм или Эмилем, даже по-испански...особенно, если по-испански. Люди оборачиваются, ей становится стыдно. И мне становится стыдно. Поэтому больше этих двоих в наших жизнях никогда не будет. Сейчас я даже думаю, что зря их придумал.
Переживаю за Алю, поэтому плохо сплю, не отдохнувший как следует мозг соображает еще медленнее, чем обычно, а в моем положении - это недопустимо. В таком состоянии у меня не получается заботиться об Але так, как следует. Если я уделяю ей меньше времени, ей становится хуже, это видно сразу. Она нервничает, у нее идет кровь, что с каждым днем пугает меня все больше. Если Але хуже - я еще больше переживаю, поэтому совсем не могу спать, забываю еще больше информации, чем обычно, ошибаюсь на работе, отчего Аля переживает за меня, ей становится хуже...
Тру глаза.
Бесы в моей голове, как мне выбраться из этого гребанного замкнутого круга? Я не планировал влюбляться, я не планировал так быстро менять себя, я не планировал более в жизни за кого- то переживать.
Спать Аля приходит поздно вечером, все это время она разговаривала с родителями и их друзьями, кажется, она очень расстроена. Отворачивается от меня.
Чувствую, как мне становится хуже.
Следующим днем мы идем к кому-то в гости. Я в основном молчу, как обычно не привлекаю к себе внимания. Аля выглядит разбитой, словно она, как и я, не спала сегодня.
Понимаю, что хочу уехать домой, мне здесь плохо. И ей здесь плохо, что намного важнее.
Идем по главной улице города мимо торгового центра. Вокруг толпы натянуто- улыбающихся людей, сжимающих в руках пакеты с покупками. Их лица напоминают мне клоунские физиономии, меня не покидает чувство, что вокруг меня разыгрывается неудачная театральная постановка, что у всех этих людей большие проблемы, но, несмотря на это, они улыбаются, надеясь получить неплохой гонорар. Бесы, они все что, наглотались антидепрессантов? В их жизнях происходит черт знает что, а они радуются, покупая тряпки на распродажах. В любом случае, меня это не касается, мне нужно дотянуть до вечера, когда я окажусь в темноте и тишине комнаты на втором этаже дома Алиных родителей, а потом, как проснемся, мы поедем домой.
Улица кажется бесконечной. К моему огромному сожалению, из-за отличной погоды мы решили прогуляться, а не ехать на машине. Лучше бы я сидел, чем шел. Интересно, чем сейчас занимались бы Эм с Эмилем, если бы существовали? Ловлю себя на мысли, что я не придумал им занятия на эти выходные. Следовательно, сегодня эти двое не существуют даже в моем воображении. Меня не покидает чувство, что я их медленно убиваю.
Аля в сторону родителей смотрит редко, на мой вопрос "все в порядке?", отвечает "конечно", тему продолжать не хочет. Подходим к светофору.
- Олег, не ты потерял? - отец Али, Константин Петрович, поднимает с земли телефон и притягивает мне.
- Нет, не я, - хлопаю себя по карману.
