охоте.
— Так вот как ты платишь за добро. — Моя улыбка была подобна небесному серпу. Пока он смотрел на мою грудь, я ударила его кинжалом в живот.
Он застонал и рухнул в воду с мостков, вместе с мешком, который тащил на плечах. Следом за ним, пригибаясь под тяжестью тюков, карабкались на высокий борт джонки наши бывшие весельные рабы. Первого я ударила с левой руки в щеку, мои глаза застилала ярость. Раб в ужасе качнулся назад, толкнул тех, кто полз за ним, еще кто-то не удержался и рухнул в темную щель. Пошла сильная качка, движение на мостках застопорилось, задние напирали, а передние страшились моих криков и маленького кинжала. Главарь пиратов что-то выкрикнул на своем мяукающем языке, видимо — потерял терпение и приказал прибить меня. Так я решила тогда, но ошиблась. Одноглазый Нгао сообразил, что шустрая девчонка с такой необычной внешностью принесет ему не только деньги, но и славу среди пиратов. Как мне позже растолковал Рахмани, среди «желтых повязок» считалось большой удачей держать в наложницах дочерей народа раджпура, особенно тех, кого считали колдуньями. Считалось даже, что ночь, проведенная с девушкой вроде меня, может принести удачу и неуязвимость в бою…
Кто-то навалился сзади, ухватил меня поперек туловища, я скользнула вниз, разбойник не сумел удержать меня в объятиях. Я с размаху пришпилила его ступню кинжалом к палубе, а когда он с воплем нагнулся, я дважды, снизу, ударила его в грудь и в горло…
И на этом мой бой закончился. Они упали мне на спину, гурьбой, с веревками, плотной дышащей массой, не позволяя разогнуться. Кто-то намотал на руку мои волосы, кто-то бил по затылку тяжелым, деревянным, вероятно — рукоятью топора…
Последнее, что я запомнила, перед тем как провалиться в багровую шахту, — веселую улыбку Одноглазого Нгао. Его щербатая пасть очутилась совсем близко, а по кустистым бровям ползали мелкие серые вши…
— Господин говорит, что ты красивая, — просипел кто-то над ухом. — Господин говорит, что отрежет тебе нос и уши.
7
След колдовства
— Я чую волшебство, — встрепенулась Кеа. — Слабый, очень слабый след, госпожа.
— Куда идти?
— Госпожа, это не совсем то, что ты ищешь…
— Что ты хочешь сказать?
— Мне трудно подобрать слова… Ты ведь хочешь встретить могучих чародеев, а я нашла слабую девчонку.
— Я хочу встретить тех, кто забрасывает подарки на сторону вечной Тьмы. Я хочу встретить тех, кто породил Камни пути. Тех, кто откроет нам Янтарный канал. Это ведь так просто, Кеа…
— Я сожалею, Женщина-гроза, но это не просто. Здесь никто даже не прибегает к помощи Оберегающего в ночи.
— Кеа, не смеши меня. Смотритель маяка оберегает путь каждого во мраке. Его любви и усердия хватит даже на бестолкового нюхача.
Мы внезапно вышли на ярко освещенное место и оказались на узкой дорожке посреди прозрачных торговых ларей. Слева торговали винами и табаком, справа — цветами, а дальше — снова вином и пивом… Возле лавок покуривали плотные мужчины, удивительно похожие на стражника Владимира из таверны.
Я невольно замедлила шаг.
— Домина, неужели меня не обманывают глаза? — подал голос перевертыш. — Неужели ты видишь то же самое?
