Че Гевара, двигаясь по асфальтированной дороге, приближался к форпосту военных и чувствовал на себе удивленные взгляды часовых. Должно быть, они решили, что сталкер свихнулся. Наверняка стоят и крутят пальцами у виска. Но Григорию было на это плевать.
Он отлично знал, что в это время многие измененки увидеть почти нереально, да и мутанты легко могут застать врасплох. Однако в нем не было страха – ветеран чувствовал себя в Зоне как дома. Даже ночью.
Солдаты на форпосте притихли, удобно расположившись в своем отапливаемом вагончике. Присутствие двух часовых выдавали только два красных огонька медленно тлеющих сигарет. Че же видел через сканер две маленькие точки тускло-оранжевого цвета – технология еще не дошла до того, чтобы различать все оттенки цветов, видные днем, поэтому приходилось довольствоваться урезанным спектром.
Почти каждому сталкеру случалось в прошлом натерпеться от военных Трота. Григорий не исключение. Однажды, еще новичком, он встретился с патрульной группой. Тогда солдаты, остановив его, по непонятной причине придрались, и под угрозой расстрела Че был вынужден разведать для них тропу. К счастью, разведка прошла тихо, спокойно и без жертв. Но ему крупно подфартило – тропа, как позже выяснилось, была опасной. Неподалеку находилось логово уголовников, и Григорий лишь каким-то чудом избежал встречи с ними.
Армейские, если была возможность, всегда предпочитали заставлять сталкеров безвозмездно выполнять за них работу. Конечно!
Лучше пустить вперед охотника за хабаром, чем рисковать своими жизнями. Че приравнивал военных к бандитам – такие же шакалы: наглые, с завышенной самооценкой, любящие деньги. Солдаты точно так же не брезговали отбирать добычу у вольных сталкеров. Поэтому ни те, ни другие симпатии не заслуживали.
Потому Че всегда предпочитал обходить места дислокации военных, а то мало ли что. И ладно, если просто не пропустят. Так ведь могут и пристрелить. Григорий колебался – идти по прямой через форпост или свернуть, обогнуть и пройти дальней дорогой. В итоге сталкер решил поступиться своими принципами. Это нелегкое решение объяснялось необходимостью спешить и тем, что ночь – все-таки ночь. В силу сложившихся обстоятельств сталкер пошел прямо. Теперь он, ветеран, мог бы, конечно, и перестрелять гарнизон форпоста, но не хотелось подкладывать свинью постоянным обитателям лагеря под Сорочьей Горкой. Им жить поблизости.
Двое часовых встретили его, можно сказать, радушно.
– Сталкер, – обратился к Че один, – ты на часы смотрел?
– Смотрел, – холодно ответил Григорий. – Мне надо пройти.
– Дело, конечно, твое. Хочешь сдохнуть – пожалуйста, иди.
– Твой уверенный тон настораживает меня, – сказал сталкер. – Когда я пойду, выстрелишь мне в спину?
– Э-э-э! – вскинулся солдат. – Мы такого не делаем!
– Поверю на слово, – с явным сарказмом ответил Григорий. – Так что, пропустите?
– Пропустим, подозрительный ты наш, – буркнул военный. – Плати и топай себе.
Че протянул часовому мзду:
– Вот.
Тот взял деньги. Другой армейский вяло махнул рукой, мол, ступай себе, самоубийца.
Че двинулся вперед.
Одинокий сталкер крался по ночной Зоне. В данный момент он был единственным человеком на этом участке. И сейчас Че чувствовал себя так, как чувствует человек, живущий на необитаемом острове – один на один с флорой и фауной. Да. Вообще человек – ничтожество по сравнению с природой, тем более с ненормальной природой, и в данной ситуации Че полностью принимал эту истину. Он букашка, которую Зоне-матушке ничего не стоит раздавить, поэтому Григорию в данный момент больше всего на свете хотелось поскорее встретить Скаута.
Несомненно, мысли материальны. Че, услышав жужжание, отдаленно напоминающее работу двигателя,
