в муниципальную больницу с колотой раной в руке. Рану он получил в драке с неким Бенгтом Йёнсоном, к которому случайно зашел в гости. Этим делом занималась также криминальная полиция, однако обвинение предъявлено не было, так как Матссон не захотел писать заявление в полицию. Два полицейских, Кристианссон и Квант, заявили, что Матссона и Йёнсона задержали в пьяном виде, поэтому дело было зарегистрировано в отделе по борьбе с пьянством.
Его нынешний шеф, некий редактор Эриксон, высказывался осторожно. Матссон у них является "специалистом по восточноевропейским проблемам" (зачем еженедельнику такого калибра понадобился подобный специалист, это уже, очевидно, другое дело), и редакция не видит никаких причин, по которым она должна излагать полиции подробности о работе своего отдела репортажей. Матссон, как было написано ниже в отзыве, "очень интересуется восточноевропейскими проблемами и хорошо разбирается в них, часто проявляет инициативу и обращается с собственными предложениями, а несколько раз проявил честолюбивое желание пожертвовать своим свободным временем без требования финансового возмещения и написать репортажи, которые ему кажутся особенно интересными".
Какой-то предыдущий читатель досье тоже проявил честолюбие и последнюю фразу подчеркнул красным карандашом. Вряд ли это сделал Хаммар. Он с уважением относился к тому, что написали другие люди.
Список опубликованных статей Матссона, как оказалось, состоит почти исключительно из интервью с известными спортсменами, спортивных репортажей, заметок о кинозвездах и о самых разнообразных областях индустрии развлечений.
В досье излагались и другие факты в том же духе. Дочитав его до конца, Колльберг сказал:
- На редкость неинтересный человек.
- Если не считать одной странной подробности.
- Ты имеешь в виду то, что он исчез?
- Вот именно, - ответил Мартин Бек.
Он потянулся к телефону, набрал номер министерства иностранных дел, и Колльберг с изумлением услышал, как он говорит:
- Это Мартин? Привет, Мартин, это Мартин.
Мартин Бек долго слушал с выражением невероятного страдания на лице. Потом он сказал:
- Да, я еду.
IV
Дом был старый, без лифта. Фамилия "Матссон" значилась в списке жильцов в самом верху, и когда Мартин Бек вскарабкался по крутой лестнице на пятый этаж, он запыхался и у него колотилось сердце. Он минуту подождал и потом позвонил.
Дверь открыла маленькая светловолосая женщина с упрямым ртом. На ней были брюки и шерстяной свитер. По оценке Мартина Бека, ей было около тридцати.
- Входите, - сказала она и придержала дверь. Он узнал ее голос по телефонному разговору, который состоялся у них около часа назад. Из кухни выбежал мальчик лет двух-трех. В руке он держал недоеденный пирожок. Мальчик подошел к Мартину Беку и протянул к нему измазанную маслом пухленькую ручку.
- Привет, - сказал он.
Потом повернулся и убежал в комнату. Женщина пошла вслед за малышом и подняла его из единственного удобного кресла, куда он уже успел усесться и блаженно мурлыкал какую-то песенку. Как только она подняла его, он немедленно начал верещать; она унесла его в соседнюю комнату и закрыла дверь. Потом села на диван и закурила сигарету.
- Вы хотели спросить меня об Альфе. Что-нибудь случилось?
Мартин Бек несколько мгновений колебался, потом сел в кресло.
- Насколько нам известно, нет. Просто дело в том, что вот уже некоторое время он не дает о себе знать. Ни в редакцию, ни вам, если я хорошо вас понял. Вы случайно не знаете, где он может находиться?
- Не имею понятия. В конце концов, в том, что он не позвонил мне, нет ничего странного. В последний раз он был здесь четыре недели назад, а до этого не давал знать о себе целый месяц.
Мартин Бек посмотрел на закрытую дверь.
- А как же малыш? Он не...
- С тех пор как мы разъехались, он не проявляет слишком большого интереса к своему сыну, - с некоторой горечью сказала она. - Ежемесячно высылает нам деньги. Но разве можно требовать от человека большего, не так ли?
- Он прилично зарабатывает?
- Да. Точную сумму я вам не назову, но денег у него всегда хватает. К тому же он вовсе не скряга. Мне никогда не приходилось экономить, хотя сам он тоже тратил кучу денег. На рестораны, автомобили и так далее. Я теперь нашла место, так что сама тоже кое-что зарабатываю.
- Как давно вы находитесь в разводе?
- Мы не разведены. Развод официально еще не оформлен. Но вот уже почти восемь месяцев, как он переехал. Нашел себе квартиру. Впрочем, раньше его тоже так часто не было дома, что особой разницы в этом нет.
- Вам, конечно, известны его привычки. Вы наверняка знаете, с кем он встречается и где обычно бывает.
- Теперь уже нет. Честно говоря, теперь я вообще не знаю, чем он занимается. Раньше он встречался, главным образом, со своими коллегами. С журналистами и так далее. Они часто захаживали в один ресторан, который называется "У кружки". Но теперь я уже не знаю. Может, он нашел что-нибудь другое. Говорят, этот ресторан недавно закрыли или он куда-то переехал.
Она смяла сигарету в пепельнице, подошла к двери и несколько секунд прислушивалась. Потом открыла дверь и вышла в соседнюю комнату. Через минуту она вернулась и так же осторожно снова прикрыла за собой дверь.
- Спит.
- Замечательный мальчуган, - сказал Мартин Бек.
- Ничего, нормальный.
Они немного помолчали, потом она сказала:
- Но ведь Альф уехал в Будапешт, чтобы подготовить какой-то репортаж. По крайней мере я где-то слышала об этом. Он не мог застрять там? Или уехать куда-нибудь в другое место?
- У него была такая привычка? Когда он выезжал в командировки?
- Да нет, - медленно сказала она. - Нет, этого он никогда не делал. Он не очень порядочный и к тому же много пьет, но к работе, по крайней мере тогда, когда мы жили вместе, относился как следует. Например, всегда сдавал рукописи точно в срок. Когда он жил здесь, то часто засиживался до глубокой ночи и писал, чтобы подготовить материал вовремя.
Она посмотрела на Мартина Бека. Впервые за время беседы он заметил в ее глазах некоторое беспокойство.
- Это странно. То, что он не дал знать о себе в редакцию. А что, если с ним в самом деле что-то случилось?
- Вы не имеете ни малейшего представления, что могло с ним приключиться?
Она покачала головой.
- Нет. Не имею понятия.
- Вы говорили, что он пьет. Много?
- Да, по крайней мере тогда. В последнее время, перед тем как переехать, он часто приходил домой пьяный. Если вообще приходил домой. В уголках ее рта снова появились горькие складки.
- А на его работу это не влияло?
- Как ни странно, нет. По крайней мере, не очень. Когда он начал работать в этом еженедельнике, ему часто давали особые задания. Репортажи и тому подобное. Но в промежутках у него было немного работы и нередко он вообще ничего не делал. В редакцию ему тоже не нужно было часто ходить. Именно поэтому он и начал пить. Иногда просиживал в ресторане по нескольку дней подряд.
- Понимаю, - сказал Мартин Бек. - Вы не могли бы назвать мне имена тех людей, с которыми он обычно встречался?
