— Наверняка это был он, — подтвердил Адамберг. — Все сходится, а главное, все закругляется.
— Почему вы сказали, что мама была права, когда боялась за нас? — спросил Антонен. — Ведь Эмери убил не нас, а других людей.
— Вас он тоже собирался убить. Его конечной целью было убить Иппо и Лину, а ответственность за это свалить на кого-нибудь из жителей Ордебека, который якобы сошел с ума от страха перед Адским Воинством.
— Как в тысяча семьсот семьдесят седьмом году.
— Именно. Однако из-за смерти виконта Эмери пришлось отложить расправу над вами. Кстати, виконта тоже убил Эмери, выбросив из окна его спальни. Но теперь все кончилось, — сказал Адамберг и повернулся к матери семейства, которая чуть приподняла голову, словно теперь, когда комиссар вслух оправдал ее поведение в прошлом и подал голос в ее защиту, она могла выйти из оцепенения. — Время страха для вас прошло. Никто больше не будет смотреть на вашу семью с предубеждением. Люди узнают, что ни один из вас не был замешан в этой бойне, более того — вы должны были стать ее жертвами.
— Значит, мы больше никого не сможем напугать, — с разочарованной улыбкой произнес Иппо.
— Да, возможно, ты что-то теряешь, — согласился Адамберг. — Становишься обычным пятипалым парнем.
— Хорошо еще, что мама сохранила отрезанные пальцы, — вздохнул Антонен.
Адамберг посидел у них еще час, потом попрощался, бросив последний взгляд на Лину. Перед тем как выйти из столовой, он тронул мадам Вандермот за плечи и попросил проводить его до машины. Маленькая женщина смутилась, отложила букет, встала и пошла за комиссаром, прихватив тазик, чтобы на обратном пути снять высохшее белье.
Идя рядом с ней вдоль веревки, натянутой между яблонями, Адамберг помогал снимать белье и складывать его в тазик. Он хотел задать ей один вопрос и все думал, как это сделать поделикатнее.
— Как по-вашему, кто убил месье Вандермота? — тихо спросил он. — Эрбье?
— Конечно Эрбье, — прошептала маленькая женщина.
— Но ведь это неправда. Его убили вы.
Она уронила прищепку для белья и обеими руками ухватилась за веревку, чтобы не упасть.
— Об этом знаем только мы с вами, мадам Вандермот. Дело прекращено за давностью лет, никто не станет ворошить прошлое. У вас не было другого выхода. Речь шла о жизни двух ваших детей. Детей Вальрэ. Он собирался убить их. И вы их спасли единственно возможным способом.
— Как вы узнали?..
— Правду знал еще один человек. Граф де Вальрэ. Дело об убийстве Вандермота замяли только благодаря его вмешательству. Он сказал мне об этом сегодня утром.
— Вандермот хотел их убить. Он знал, что они — дети графа.
— Кто ему сказал?
— Никто. Однажды он привез в замок деревянные балки для ремонта, и Вальрэ помогал ему при разгрузке. Вальрэ зацепило зубьями погрузчика, рубашка на нем разорвалась пополам. В этот момент Вандермот увидел его спину. И отметину на ней.
— Но ведь есть еще кое-кто, знающий правду, пусть и не всю до конца.
Женщина взглянула на Адамберга, в глазах у нее был страх.
— Это Лина, — продолжал комиссар. — Она видела, как вы его убили. Вот почему она вытерла рукоять топора. А потом захотела стереть все, покрыть мраком забвения. И от этого у нее случился первый в ее жизни приступ, вскоре после убийства.
— Какой приступ?
— Когда она увидела Адское Воинство и среди «схваченных» узнала Вандермота. Таким образом, получалось, что в его смерти виноваты не вы, а Владыка Эллекен. И с тех пор она так и цеплялась за эту безумную идею.
— Нарочно?
— Нет, бессознательно, чтобы не смотреть в лицо правде. Но сейчас пора избавить ее от этого кошмара.
— Это невозможно. Есть вещи, против которых мы бессильны.
— Может быть, стоит сказать ей правду, и тогда…
— Нет, ни за что. — И маленькая женщина опять ухватилась за веревку.
— В глубине души она уже начинает понимать, как все было на самом деле. А если понимает она, то и братья догадываются. Если они узнают, что это сделали вы и почему вы это сделали, для них начнется новая жизнь.
— Нет, ни за что.
— Выбор за вами, мадам Вандермот. Представьте: глина, из которой сделан Антонен, отвердеет, Мартен перестанет есть
