комолую башку под его могучую шею, помогая держать ее на весу.
Я не смог присутствовать на их свадьбе, ибо багор, отвечавший за буйволов, обвинил меня в том, что я не по делу распряг Брута. И меня выгнали с работы.
Я попросил разрешения встретиться с комендантом. Хотелось переговорить с ним о Бруте.
– В чем дело, Папийон? Брута непременно надо прирезать. Он слишком опасен. Он уже загубил трех хороших буйволов! Этого мало?
– Я за этим и пришел и прошу вас спасти Брута. Надзиратель со скотного двора, приставленный к буйволам, ничего толком не знает. Позвольте мне рассказать вам, как Брут действовал на законных основаниях в целях самозащиты.
Комендант улыбнулся:
– Я слушаю.
– …Так что вы понимаете, месье комендант, не мой буйвол напал, а на него напали.
Закончил я свой подробный рассказ таким образом:
– Более того, если бы я не распряг Брута, Дантон убил бы его. Брут не смог бы постоять за себя, если бы оставался запряженным в повозку.
– Верно, – сказал комендант.
В это время появился багор со скотного двора.
– Доброе утро, комендант. Я вас ищу, Папийон. Вы вышли утром из лагеря так, словно собрались на работу. Но у вас нет работы – вы уволены.
– Месье Ангости, я хотел их разнять, но куда там – они так рассвирепели, что я ничего не мог поделать.
– Может быть, и так. Но вы уже не ездите на том буйволе, и вам об этом было сказано. В любом случае утром в воскресенье его зарежут. На всю тюрьму хватит мяса.
– Вы не сможете это сделать.
– Уж не вы ли мне запретите?
– Нет, не я, а комендант. А если этого недостаточно, я обращусь к доктору Жермену Гиберу, и он вступится за Брута.
– Зачем вы влезаете в это дело?
– Потому что это мое дело. Я погонщик буйвола, а он мой друг.
– Ваш друг буйвол? Не смешите!
– Месье Ангости, выслушайте меня. Всего минуту.
– Пусть говорит в защиту своего буйвола, – сказал комендант.
– Хорошо. Говорите.
– Месье Ангости, как вы думаете, животные могут разговаривать друг с другом?
– Почему бы нет, они же общаются между собой!
– Так вот. Брут и Дантон договорились драться на дуэли.
И снова я повторил весь рассказ с начала до конца.
– Боже! – воскликнул корсиканец. – Вы хороший мужик, Папийон. Делайте с Брутом, что хотите, но в следующий раз, если он что- нибудь натворит, его уже никто не спасет, даже комендант. Можете снова работать возчиком. Посмотрите, как дела с Брутом, и сразу же приступайте к работе.
Через два дня Брут вернулся к своим обязанностям по доставке морской воды. Он по-прежнему тащил повозку, которую починили в столярных мастерских. Рядом с ним шла его законная Маргерита. Когда мы достигали нашего места отдыха и под колесо был уже подложен камень, я спрашивал:
– Брут, а где Дантон?
И буйвол одним махом срывал с места повозку и резво шел вперед без передышки поступью победителя.
Мятеж на Сен-Жозефе
Острова были чрезвычайно опасным местом из-за той видимой свободы, которой пользовались заключенные. Было больно смотреть, как одни приноровились к однообразному течению жизни и ожидают окончания срока каторги, другие же все глубже погрязают в пороках и уже ничего не ждут.
Прошлой ночью я наблюдал, лежа в своей подвесной койке, как игра в дальнем углу комнаты настолько обострилась, что потребовались объединенные усилия моих друзей Карбоньери и Гранде, чтобы не дать ей выйти из-под контроля. Одному уже было не справиться. А я в это время размышлял, пытаясь оживить в своей памяти картины прошлого. Но картины не вызывались и не оживали.
