Калеб начал возражать, но воин лишь пожал плечами:
— Мне не запрещали вас пускать. Проходите втроем, магистры сами разберутся.
Стены зала Совета были затянуты темным бархатом, пол облицован черным мрамором с золотистыми прожилками, никаких окон, лишь в потолке небольшое синее стекло, через которое в помещение проникал единственный луч, окрашивающий лица пришедших в жутковатый мертвенный цвет. Семнадцать кресел магистров стояли по кругу, у стены, купаясь в густых тенях, куда не доходил тусклый свет, и я мог лишь только догадываться, кто где сидит.
Видел лишь, что из семнадцати кресел шесть оставались пустыми. Не все присутствовали.
Этот обычай, сидеть в тени, появился в Братстве в первые годы изгнания из Прогансу. Тогда большинство магистров погибли, появились новые, и им приходилось скрывать свои лица до тех пор, пока буря, что мы устроили, не утихла. На это потребовалось больше пятидесяти лет, и, когда все стало как прежде… почти как прежде, в Братстве уже появились новые традиции.
— Ван Нормайенн, какого черта ты не можешь подождать? — спросил один из магистров, и я узнал голос Павла.
— Сопровождаю Тильду. В свете последних обстоятельств я счел это правильным.
— Последних обстоятельств? — произнес сидевший в одиночестве (кресла справа и слева от него оставались пустыми) обладатель густого, сочного баса. Вне всякого сомнения, Димитр.
Тень напротив зашевелилась, и в бледно-синий круг выступила женщина в серо-черном церемониальном балахоне. Худая, чернявая, с острыми скулами. Я узнал Николет, одну из двух соискателей на место Ирдена. Возможно, именно она станет будущей главой Братства.
Магистр, шелестя одеждами, прошла мимо меня, встала перед Тильдой, и я увидел, что они почти одного роста. Рука Николет, с тонким запястьем, длинными сухими пальцами и острыми ногтями, точно лапа какой-то хищной птицы, взяла девушку за подбородок, заставляя поднять лицо к тусклому свету.
— Кто это с тобой сделал, девочка? — Голос у нее был такой же хищный, как и ногти на руке.
— Калеб.
— Это ложь! — горячо возразил тот и показал присутствующим ладонь, затянутую окровавленным бинтом. — Она напала на меня с кинжалом, и я ударил ее машинально, защищаясь!
Тильда задохнулась от возмущения, и, прежде чем успела что-то ответить, Николет положила ей руку на плечо.
— Оставь свое красноречие на потом, девочка. Не надо портить и без того загубленную пьесу.
Ее просьба возымела успех, вот только Павла так просто остановить было нельзя. Он оказался рядом с Калебом, и его сухая рука мелькнула в воздухе с такой скоростью, что я подумал о богомоле, на которого так был похож главный недруг Мириам. Уже через секунду бывший учитель Тильды валялся на полу, выплевывая передние зубы.
— Она напала на тебя, да?! — прорычал Павел. — Ты! Мерзкий червяк…
— Хватит! — со сталью в голосе рявкнула Николет. — Слишком часто в последнее время стражи поднимают руку друг на друга!
Тот оскалился, точно визаган, загнанный в ловушку:
— Никто не будет даже пальцем трогать моих учеников!
— Я подам жалобу! — окровавленным ртом произнес Калеб.
— Подавай! — не сказал, а плюнул Павел. — Мы прямо сейчас ее примем.
— Давайте не будем устраивать сцен. — В свет, тяжело ступая, вышел Стёнен, опираясь на красивую, парадную трость. — На мой взгляд, все ясно. Этим двоим нельзя быть вместе, иначе дойдет до беды. А если слухи выйдут за пределы Братства…
Калеб посмотрел на него волком, но промолчал, вытирая кровь. На щеках Тильды появился румянец, она не верила своим ушам. Толстяк, который все это время в совете был на стороне своего подопечного, внезапно изменил решение.
Николет обвела взглядом тени в креслах:
— Все согласны? Или голосуем?
Звонкий молодой голос, мне неизвестный, сказал:
— Тильда остается на обучении у Павла. Во всем остальном нам требуется время, чтобы наложить взыскание на обоих.
— На обоих? — изумилась Тильда.
— Твое слово против слова Калеба, — равнодушно произнесла та же незнакомая мне женщина. — Ни у одного из вас нет никаких доказательств. Оба пристрастны, и доверия вам нет.
— Предлагаю, чтобы Павел сам избрал наказание для девочки, — прозвучал бас Димитра. — Пусть он прочитает ей лекцию о том, как плохо тыкать в братьев кинжалом или еще что-то в этом роде.
