чтоб ты позвонил мне в любое время дня и ночи.
— Как Ватсон это воспринял?
Брат поджал губы.
— Как обычно — страстно захотел вместе с тобой приступить к расследованию, даже не зная, что это будет за расследование. Но вот что занятно. В какой-то момент он спросил: «Контрабанда? Я не думал об этом, но, наверное, этим все и объясняется».
— Это так на него похоже! — сказал я. — Ватсон всегда ищет тайну или опасность даже там, где их нет.
— Здесь они были, — сказал Майкрофт.
— Ты считаешь, что Ватсон случайно столкнулся с проблемой вашего министерства?
— Думаю, да, Шерлок. Это чудовищное совпадение; вряд ли существуют две группировки контрабандистов, использующие перебинтованных калек.
— Мне кажется, что повязки отлично подходят для того, чтобы спрятать в них бриллианты, золотые монеты и другие нетяжелые драгоценности. Ладно, сегодня тебе везет.
— Почему это?
— Потому что мне кажется, что ваши правительственные секреты и то, что случилось с Ватсоном, взаимосвязано. Если бы это было не так, то на меня бы напали тоже, и я сейчас не разговаривал бы с тобой.
— Я всегда стараюсь все предусмотреть. Кроме того…
— Кроме того, ты не показал мне клочок бумаги, который достал из-под жилета.
Майкрофт одарил меня одной из своих редких улыбок.
— Думаю, это удовлетворит твое любопытство.
Я взял листок и прочитал:
Я поднес листок к свету.
— Здесь сохранилась большая часть водяного знака. Мне необходимо свериться с моей картотекой.
— Всему свое время.
Я еще сильнее надавил на клапан.
— Ватсон лежит без сознания. Может, он вообще никогда не придет в себя. Много времени, брат, упущено. Мне необходимо изучить этот водяной знак, и мне нужны детали: что именно было украдено, для кого и зачем.
— Может, сначала займемся деталями? Замминистра ожидает нас в своем кабинете.
— Алюминиум, мистер Холмс. Или, как предпочитают его называть американцы, алюминий. Вам знаком этот материал?
— Я изучал химию и читаю «Таймс», — сказал я ему.
Именно из «Таймс» я и узнал об этом заместителе министра. Ему прочили великое будущее, может быть, даже за пределами дома номер десять.[25] Я знал и его особую примету — белые бакенбарды, а впрочем, о них всем было известно. Сэр Карл Берин-Гротин был одной из восходящих звезд империи.
Но, восходящая звезда он или нет, если он не сможет пролить свет на то, что произошло с Ватсоном, я не собирался тратить на него время.
Чтобы не затягивать процесс, я рассказал ему то, что знал об алюминии.
— Это химический элемент, серебристо-белый металл. Он прочный, легкий, эластичный, тягучий, поддающийся обработке и отличный проводник электричества. Он также один из самых дорогих материалов на Земле. Американцы скупили большую часть всех запасов алюминия в мире, чтобы воздвигнуть мемориал Вашингтона. Это составляет треть стоимости всей конструкции, я полагаю.
— Все это хорошо, — произнес заместитель министра. — Но министерство не интересует стоимость металла. Вернее, мы пытаемся снизить его цену, естественно.
Он указал на меня пальцем — грубая привычка, особенно если пальцы такие уродливые, как у него, — толстые, почти шарообразные на концах, а ногти немного загнутые, как когти у животного.
— Видите ли, мистер Холмс, — продолжал он, — алюминий не потому такой дорогой, что его не хватает, в министерстве химической промышленности мне сказали, что на самом деле он является одним из самых распространенных элементов в земной коре нашей планеты. Проблема в том, что он содержится в бокситах, алюминиевой руде, и для того, чтобы выплавить его обычными методами и получить в чистом виде, нужна практически невозможная температура.
— Я так полагаю, что украли как раз описание нетрадиционного метода его извлечения. Схема дислокации войск — только
