В занавешенное окошко тихонько постучали. Костя молнией метнулся в маленькую кухоньку, где к лазу на чердак была подставлена лестница.
Бизин поплелся к дверям, захватив с собой и сунув в сенях на темную полку тарелочку и стопку Ленкова.
— Хто там? — спросил, дребежа по-старчески голосом, будто и вправду так говорил.
— Открой! Замерз насмерть!
Бизин откинул крючок, и на пороге вырос посиневший от холода Мишка Голдобин.
— Здорово, дед! У-у-ух! Зуб на зуб не попадает!
— Откуда ты взялся?
— Откуда! Оттуда! Из уголовки навинтил! — зло сказал Мишка, прошагал в комнату к столу, схватил графинчик с наливкой, жадно глотнул прямо из горлышка.
— И куда путь держишь, паря? — неслышно встал за спиной Мишки Ленков. Тот, поперхнувшись, изумленно обернулся.
— Костя!.. Знаешь?
— Как не знать… Знатно обосрались вы с Кирькой…
— Сам не пойму… Но с меня хватит, я и ему так сказал, когда дернули…
— Кирька тоже сбег? — встрепенулся Костя.
Голдобин утвердительно мотнул головой и снова припал к графину. Ленков и Бизин переглянулись.
— Слышь, Мишка, а не говорил Кирька, куда лыжи навострил?
— Нe-а, но по всему видно, что в городе не останется, хрит, таких идиетов он и в другом месте сыщет… Думаю, он к полюбовнице своей направился, на отлежку…
— А где она живет, знашь?
— Знаю.
— Ладно… Жри и пойдем, покажешь!
— Погодь, Костя, — вмешался Бизин, — зачем лезть под облаву! Коли на отлежку Киря устроился, то куда денется, пусть передохнет. Вот завтра к вечеру шум поутихнет… И ты, парень, — обратился он к Мишке, — не рассиживайся тут! Вот тебе бекешка, — бросил из-за печки старый короткий тулупчик, — а еды на столе вон, хоть полны карманы набивай! И ноги отсюда уноси, а то и меня спалишь. Разве что к Нюрке его послать, а, Костя?
— Там и жди, — кивнул Ленков. — До завтрева вечера. Чево тебе — жри да спи! И как это вам такая везуха подвалила? Аль в деле неготовые, а в тюрьме фартовые!
С насмешливой издевкой на жалкого Мишку глянул, а тому не до взглядов — хватает со стола куски.
— Нас в тюрьму как раз и повели… — прохрипел Голдобин, давясь вареной свининой. — Конвой сонный какой-то попался… Мы с Кирькой это сразу учухали. Вот и улучили момент… Как дунули, я даже шинелю сбросил!..
— А другие?
— Не знаю…
Назавтра Мишка показал Ленкову возможную лежку незадачливого атамана. Но встретился или не встретился Костя с Кирькой — неизвестно. Только Гутарев пропал бесследно. Никто и никогда о нем ничего не слыхал. Головка его шайки арестами была подчищена, ибо ни Бородин, ни Малинин, ни Коновалов языки не проглотили и за свои шкуры дрожали.
Вот и не стало у Константина Ленкова препятствий на пути к атаманству. К тому же и советчик имеется незаурядный, и сам — парень не промах.
А Михаила Голдобина в конце декабря уголовный розыск снова задержит. И на этот раз вскроется его настоящее имя. Он будет осужден к лишению свободы за ранение курсанта Агалакова. После, когда Мишка будет отбывать наказание в тюрьме, вскроется его участие в грабежах и налетах под знаменем шайки Кирилла Гутарева.
Удачливая осень, исчезновение соперника по разбою — все это кружило Ленкову голову. Авантюрная натура жаждала еще большего размаха. В костер ненасытности матереющего преступного атамана умело подбрасывал дровец его идейный наставник Алексей Андреевич Бизин.
Исподволь, при каждом удобном случае он заводил с Костей ненавязчивый разговор:
— А что, Костя, так и не выплыл нигде Кирька Гутарев?
— Ты чо! Скажешь! Выплывет! Отплавала рыбка…
