она преследовала тебя… и меня. Выследила тогда в «Костмарте». И в баре была, когда ты давал автографы, и сейчас опять сидит в машине на Малберри-стрит. Милый, я ужасно боюсь ее.
Через две секунды он уже звонил по мобильному. Поговорив, обратился ко мне:
– Мой менеджер обещал написать жалобу в полицию. – Райан подсел на край кровати. – Тар, я не сумасшедший, но ты должна дать слово, что сразу скажешь, если тебя кто-то выслеживает или пугает. Знаешь, эти девицы… Ну, ты понимаешь. Просто пообещай мне сейчас же, – настаивал он.
– Обещаю, – кивнула я.
Райан был очень хорош в черных брюках и белой рубашке. Я надела черное вечернее платье с высоким атласным поясом. Райан достал из моего столика черную коробочку и открыл, напоминая об отвергнутых мною сережках с бриллиантами.
– Пожалуйста, окажи мне честь.
Я заколебалась, глубоко вздохнула и перебрала пальцами двойную подвеску с сердечками у себя на шее.
– Я их обратно не возьму, почему бы тебе не носить? – Райан вложил коробочку мне в руку. – Слушай, это подарок, от сердца к сердцу. Ты обо мне заботишься, я о тебе забочусь. Равноправное партнерство, – нажал он.
Спорить не приходилось, но все же мне было неловко надевать серьги.
Ресторан оказался очень гостеприимным, нам даже отвели отдельную кабинку. Когда Райан проходил через общий зал, кое-кто из посетителей ахнул. Я отметила, что женщины узнавали его с первого взгляда. Майк с шофером-телохранителем блокировали вход в наш отсек, чтобы за ужином нас никто не побеспокоил.
– Мам, – поднял тост Райан, – за лучшую на свете маму! С днем рождения! – Он обнял и поцеловал Эллен. – Мы приготовили тебе подарки, но я решил, что отдадим лучше потом, когда ты сможешь их спокойно рассмотреть.
Я понимала, что на нас глазеют и любой желающий мог сбыть рассказ о нашем вечере какой-нибудь газетенке. Я уже знала, что движет Райаном и какие причины стоят за каждым его поступком. Мы невольно становились параноиками.
– Тарин испекла тебе пирог. После ужина мы вернемся к нам домой.
При словах «к нам домой» меня охватил восторг.
– Надеюсь, вы любите шоколад, – радостно подхватила я.
Мы ужинали уже около часа, когда в ресторан толпой повалили новые клиентки. Хихиканье и болтовня доносились до нашей кабинки.
– Звуки внешнего мира, – подмигнул Райан.
Я не поняла, раздражают они его или он доволен вниманием.
– Сынок, мы с матерью хотели об этом потолковать. Нас тревожат все эти поклонницы и их поведение.
Райан открыл было рот, но отец не дал ему заговорить.
– Пока ты не начал уверять, что все под контролем: я видел письма, которые эти девушки оставляют у дверей Тарин, и должен сказать, что их беззастенчивость меня тревожит. – Билл потер лоб, точно как Райан, когда волновался. – Знаешь, мы с матерью поддержим любое твое решение, но если оно угрожает тебе и твоей семье, ну… Я не могу не высказать своего мнения.
– У каждой публичной персоны есть поклонники, пап, – попытался отмахнуться Райан. – Не думаю, чтобы вам с мамой что-то грозило.
– Это я понимаю, сынок, но они оставляют свои развратные записочки под дверью этой молодой леди. – Билл указал на меня. – Я вижу, как ты к ней относишься, и, говоря о семье, подразумевал ее.
– Понимаю. – Теперь и Райан потирал лоб. – Я установил в ее квартире дополнительную сигнализацию и подумываю нанять ей персональную охрану на время, когда меня не будет рядом. – Он оглянулся на меня, явно ожидая реакции.
Я вздохнула и прикусила язык.
– Сынуля, именно об этом я и говорю! Твоему брату, матери и мне не нужны телохранители, чтобы добраться до работы. Тебя не зря охраняют. Не будь опасности, не понадобилась бы и стража! Ты знаешь, мы тобой гордимся и желаем тебе успеха, но не хотим, чтобы с тобой что-нибудь случилось. – Билл помотал головой.
Я сразу вспомнила сидящую в машине Анжелику, которая следит за каждым нашим шагом. Чего она ждет? Случая? Выискивает слабое место в нашей броне?
– Пап, нам никто не желает зла, – уверенно возразил Райан.
Забавно, не он ли два часа назад бросился к телефону из-за нашей щербатой преследовательницы? Я сжала ему колено. Не нравилось мне, что он лжет родителям.
