не я ли миссис Бейли.
В Лос-Анджелесе я почувствовала себя лузером в чужой стране. На каждой улице пальмы, дорогие машины. Отель, куда меня привезли, превосходил все мои ожидания. Он просто ломился от роскоши.
– Добрый день. Я хотела бы взять номер, – обратилась я к дежурному за мраморной стойкой.
– Ваше имя?
– Бейли.
Он ввел имя в компьютер и попросил:
– Карту, пожалуйста.
Меня охватила паника. В моих документах значилось другое имя. Протянув ему водительские права, я гадала, скоро ли Келли сможет за мной приехать, если меня сейчас вышвырнут за дверь как самозванку. Портье с улыбкой вернул мне права.
– Я просил вашу кредитную карточку, – уточнил он.
Взамен я получила карту-ключ. За дверью обнаружился не обычный номер старого отеля. У Райана были иные представления о том, как со мной обращаться. Я вошла в просторные покои, выдержанные в бордовых и кремовых тонах, с паркетом из красного дерева. Изящные деревянные двери отделяли великолепную гостиную от спальни, а двойная стеклянная выходила на частную террасу. Здесь даже отдельная столовая имелась!
Я опустила дорожную сумку на полосатый, под цвет отделки, плед, покрывавший широченную кровать под балдахином, и громко вздохнула. Мистера Кристенсена на этой кровати ждет королевский прием!
Включив свет в ванной, я с изумлением уставилась на большой телевизор, встроенный в стену так, чтобы смотреть его из большой ванны. И еще – последний штрих! – панель стеклянной душевой кабины сулила множество удовольствий. Приходилось отдать Райану должное: он был простым человеком с бесхитростными потребностями, но уж если решил обеспечить роскошную жизнь, то знал, как за это взяться.
Через час Келли забрала меня из отеля и повезла по самым модным магазинам города.
– Два предупреждения, – объявила она, останавливаясь перед магазином. – Первое: чтобы не впасть в шок, не смотри на ценники. Второе: Райан сказал, что на карте всего пятьдесят тысяч, так что нам придется знать меру.
– Пятьдесят тысяч? – Я чуть не упала.
Потянулась к кнопке кондиционера, пустила себе в лицо холодную струю. Келли засмеялась.
– Мне в жизни не потратить… – Пришлось сглотнуть слюну: горло перехватило. – Сколько бы у него ни было денег…
– Расслабься, – посоветовала она. – Мы не обязаны все спускать.
– Мне нужно только платье для приема и что-нибудь приличное для ужина с мистером Фоллвейлером. И все. Черные туфли я захватила из дома.
Следующие несколько часов Келли наряжала меня, как куклу Барби для своей дочки.
– Келли, четыре тысячи за два платья? – нервно шептала я ей на ухо.
Очевидно, в этой части страны такие цены никого не удивляли.
– Мы возьмем все, – обратилась Келли к девушке за прилавком. Она набрала стопку джинсов и блузок, да еще сексапильные короткие сапожки, в которые я прямо влюбилась. – Да, и еще сумочку от Диора. – Она бросила ее поверх стопки.
– Келли, – сквозь зубы проскрежетала я.
В стопку попало все, что я имела неосторожность похвалить. Одна сумочка стоила больше тысячи.
– Нет, – твердо заявила я продавщице. – Два платья, эти сапожки – и все. Остального я покупать не стану.
Келли с улыбкой шепнула:
– Тебя целую неделю будут фотографировать. Надо выглядеть соответственно. Он не какой-нибудь захудалый актеришка. Публика ожидает, что и подружка у него стильная и сексапильная.
Я обернулась и тихо проговорила:
– Мне все равно. Не стану тратить его деньги на то, без чего могу обойтись.
Я отложила в сторону лишние вещи.
– Мы на минутку, – сказала Келли кассирше и отвела меня в сторону. – Тарин, он велел проследить, чтобы ты получила все, что захочешь.
– А я хочу эти два платья и сапожки, – сказала я кассирше.
– Всего получается четыре тысячи семьсот девяносто, – подсчитала та.
Я проглотила комок и протянула ей кредитку «Шелл-Би».
