— И науку эту ты выучил по сохранившейся от прапрадедушки колдовской книге, — язвительно сказал Флинн. — Не так ли?
— Нет. Изучил я ее своем мире, мире волшебников, а в ваш попал почти случайно, впервые составив заклинание четвертого уровня и, конечно, тотчас же испробовав его в действии. Попал и застрял здесь на многие десятилетия, поскольку не мог найти один- единственный необходимый ингредиент. Но сегодня я его нашел, и надо же было так случиться, что как раз сегодня двум воришкам вздумалось обчистить мой дом. Дальнейшее ты знаешь.
— А при чем тут спасение нашего мира?
— При том, что ты не совсем представляешь себе последствия моей поимки.
— Почему? — сказал Флинн. — Ты предстанешь перед судом, и он в точном соответствии с законами определит твою дальнейшую судьбу.
— Не сомневаюсь. А перед этим мне сделают полное сканирование памяти.
— Это сканирование выявит все нарушения закона, которые ты совершил в нашем мире.
— Если бы только это. Не понимаешь?
— Нет, — сказал Флинн.
Он и в самом деле пока не понимал, куда клонит Режерак.
— Ну подумай сам. У меня в памяти хранятся все сведения о том, как научиться волшебству. Тесты многих магических книг, ингредиенты, требуемые для приготовления заклинаний, а также способы их активизации. Теперь понимаешь?
— Ты хочешь сказать…
— Вот именно. Что случится с твоим миром, если он получит эти знания? Как он изменится под их влиянием? Подумай, нужны ли они твоему миру сейчас? И что останется от него, если такие, как те двое, что сегодня пытались обворовать мой дом, научатся хоть немного пользоваться волшебством?
— А почему ты решил, будто знание волшебства попадет им в руки?
Режерак улыбнулся.
— Так и будет. Любое тайное знание рано или поздно обязательно становится всеобщим достоянием. Это останется секретом очень недолго, поскольку несет в себе большой соблазн, и найдется очень мало людей, способных его преодолеть. Понимаешь?
Флинн кивнул.
Он и в самом деле понимал, о чем говорил волшебник. Особенно о соблазне, поскольку постоянно сталкивался с людьми, не устоявшими перед самыми разнообразными его видами. И если верить волшебнику…
— За моей спиной… — сказал Режерак, — видишь аквамариновое облачко? Это почти готовое заклинание четвертого уровня. Для того чтобы его завершить, мне необходимо всего десять минут. После этого я смогу вернуться в свой родной мир и больше никогда здесь не появлюсь. Дай мне эти десять минут — и ты спасешь свой мир. Всего лишь…
— Нет, — сказал Флинн.
— Почему?
— Складную ты мне рассказал историю. И возможно, что-то в ней есть. Но пока у меня нет стопроцентной уверенности в том, что она является правдой, отпустить тебя я не могу.
— Ну, доказать-то мои слова нетрудно. Дай мне закончить заклинание, и ты получишь неоспоримые доказательства.
— Даже если все рассказанное тобой является истинной правдой, откуда я знаю, что эти десять минут ты не используешь для того, чтобы выкинуть еще какую-нибудь штучку? Как могу я определить, что за заклинание ты готовишь?
— Единственным возможным способом: дать мне поработать в течение десяти минут.
— А если я не могу дать тебе эти десять минут? Если я не могу нарушить закон?
— Придется, — сказал волшебник. — Единственное возможное доказательство того, что я тебя не обманываю, это подвергнуть меня сканированию памяти. Но после сканирования знание о волшебстве перестанет для этого мира быть тайной. Таким образом тебе ничего не остается, как рискнуть. Ну, решайся. Время уходит.
Флинн вдруг совершенно ясно и четко осознал, что Режерак скорее всего не обманывает, говорит истинную правду. И доказательства, конечно, были налицо. Мгновенное уничтожение компа, скелеты, невидимость, аквамариновое облачко. Как еще иначе все это можно было объяснить?
И, стало быть, в самом деле, если Режерак не обманывал, то, схватив его, он тем самым обречет свой мир на неизбежные катастрофические изменения. Четкий и стройный порядок, которому он сейчас подчинялся, в скором времени должен был смениться полным бедламом. Всевластие закона исчезнет как сигаретный дым. Вместо него право карать и миловать обретет тот, кто сумел вызубрить больше заклинаний, кто умудрился раздобыть самые редкие ингредиенты.
