— Да. Меня устраивает такая жизнь, — шепотом ответила Джоузи.
— Я люблю тебя, малышка. — Эша переполняли чувства. — Я не заслуживаю твоей любви и твоего сияния, но я хочу того и другого. Рядом с тобой я чувствую солнце. Я не хочу возвращаться в сумрачные закоулки.
— А зачем тебе туда возвращаться? — спросила она. — Оставайся на солнце. Со мной.
— Я навсегда останусь с тобой. Наши дети не будут знать опасностей. Это я тебе обещаю. Мы и наши малыши будем жить в безопасном мире. И наши близкие — тоже: Гейб, Джейс, Миа, Бетани. Вы моя семья. Я готов отдать жизнь за каждого из вас. Вы все будете жить на солнечной стороне мира. Ваше место — там.
— Там и твое место, Эш. — Джоузи умолкла, вспомнив его недавние слова. — Послушай, разве у нас уже есть дети?
Эш улыбнулся. Его улыбка была покровительственной, полной мужской самоуверенности.
— По-моему, все к этому идет. Сколько их будет — решать тебе. Я бы сначала хотел парочку мальчишек, а потом девочку. Ей ведь понадобятся старшие братья, которые всегда будут о ней заботиться. Они не будут похожи на моих старших братьев. Тем было наплевать на свою сестру. Но мы будем настоящей семьей.
— Да, Эш. Мы будем настоящей семьей, — с любовью глядя на него, сказала Джоузи. — Ты спросил, сколько детей я хочу. Шестеро. Справишься?
— Шестеро? — переспросил ошеломленный Эш. — Это целых шесть беременностей! Мне надо будет постараться.
— Может, не будем откладывать детей на потом? — всерьез спросила Джоузи.
— Ты права, не будем. Мне совсем не хочется быть старым ослом к тому времени, когда родится шестой. Но первым ребенком мы займемся не раньше, чем ты выйдешь из больницы и полностью окрепнешь. — Эш полез в карман и достал коробочку. — Я искал подходящий момент, чтобы подарить тебе это. Но вряд ли можно найти более подходящий момент, чем сейчас, когда мы говорим о том, сколько детей будет в нашей семье.
Он открыл коробочку. Джоузи ахнула, глядя на потрясающее бриллиантовое кольцо. Оно вспыхивало множеством граней, принимая и усиливая солнечный свет, лившийся из окна. Казалось, в палате вспыхнуло маленькое солнце.
Эш опустился на одно колено и нежно взял левую руку Джоузи:
— Согласна ли ты стать моей женой, Джоузи? Согласна ли ты стать матерью моих детей и идти по жизни рядом со мной? Никто и никогда не будет любить тебя сильнее, чем я. Это я готов доказывать тебе каждый день нашей совместной жизни.
Он торжественно надел кольцо на ее палец. Слезы туманили игру бриллиантовых бликов.
— Да, Эш! Я согласна стать твоей женой. Я тебя очень люблю. И очень хочу детей. Много детей.
Эш наклонился и осторожно подхватил Джоузи на руки. Он целовал ее, пока ее сердце не начало таять.
— И я очень люблю тебя, малышка. Не сомневайся в этом. Доказательство моих слов ты получишь потом, когда вернешься домой. Там я буду с тебя пылинки сдувать и баловать до неприличия.
Любуясь блеском кольца, Джоузи нежно погладила щеку Эша:
— Любовь моя, жду не дождусь, когда снова буду дома.
Глава 37
— Ты устроил мне потрясающий праздник, — замирая от восторга, сказала Джоузи. — До сих пор не верится.
Она смотрела на битком набитый бальный зал отеля «Бентли», который на сегодня превратился в выставочный.
Эш обнял ее и крепко прижал к себе:
— Я здесь ни при чем, малышка. Это сделал твой талант. Помнишь, какие глупости говорил тебе мистер Даунинг? А настоящим любителям живописи не терпится купить твои картины. Не пройдет и получаса, как все они будут раскуплены. Вместо обычной продажи — аукцион. Ставки за картины твоей эротической серии постоянно повышаются. Там идет нешуточная война цен.
Элегантно одетые люди с фужерами очень дорогого шампанского в руках ходили по залу, любуясь ее творчеством. Казалось, здесь собрались все нью-йоркские знаменитости. Боже, даже мэр приехал! Некоторые имена приводили Джоузи в особо радостное волнение. Это были люди, чье мнение в мире искусства ценилось очень высоко. И все они нашли время, чтобы приехать в «Бентли» ради ее творчества!
— Тебе неприятно, что люди разглядывают изображения моего тела? Ты ведь никому не хотел показывать эти картины, собираясь быть их единственным зрителем.
