ее жизнь вместе с экипажем. Впрочем, мысли свои Сорокин (получивший «сержанта») всячески скрывал. И тем более не просил перевести его куда-нибудь на тыловую должность, хотя продолжал хромать.
Времени на учебу вновь прибывших не оставалось. Некоторые части уже подходили к Днепру. Торопили и командиров полков, входящих в состав механизированной бригады. За эти дни Паша успел лишь пару раз встретиться с Катей. Побыли вместе несколько часов.
– Паша, – вытирала слезы далеко не слабая Катя, прослужившая полгода, до ранения, ротной санитаркой. – Я в ту ночь отпросилась и на берег прибежала. Гляжу, а моста нет, только черная вода и ствол самоходки торчит. Я ведь тебя тогда похоронила.
– Перестань, Катюша…
– Что «перестань»? У меня уже сил нет на все это смотреть. Спасибо Тюлькову Борису Прокофьевичу Он меня всегда поддерживает. Я ему верю, как дурочка. Он к тебе хорошо относится, но снаряд в сторону не отвернет.
Не слишком веселое получилось свидание, хотя понемногу Катя успокаивалась. Короткая, но передышка. О завтрашнем дне они старалась не думать.
Не сказать, что новый состав полка был слабый. Наводчики, как правило, опытные, новые командиры машин командовали раньше танками. С механиками было сложнее, они тренировались с утра до вечера. Впрочем, долго стоять на формировке не дали. В один из дней не до конца укомплектованный полк Тюлькова и тяжелые самоходки Петра Цимбала двинулись вперед, сопровождая танковый полк и пехоту.
Первые два десятка километров миновали одним махом. Тем более местность была освобождена, а пехота двигалась на грузовиках и броне. На коротком привале Карелин встретил Александра Бобича. Бывший нескладный командир взвода уверенно командовал ротой, а на погонах носил три звездочки. Отмахнулся, когда Павел поздравил его с орденом Красной Звезды.
– Я его уже давно получил. Месяц назад.
– Может, опять ко мне в десант?
– Нет уж, – покачал головой бывалый командир Бобич. – Накатался под снарядами. Пусть другие эту школу проходят. У меня два «студебеккера» и ЗИС-5. Хоть тесновато, но лучше, чем верхом на твоей «сушке».
Сплошной линии фронта на их участке не было. Немцы спешно отходили к Днепру, нанося встречные удары на главных дорогах. Не оставляла в покое наступающие части немецкая авиация. На второй день налетела шестерка «Юнкерсов-87» в сопровождении четырех истребителей. Услышав знакомый вой заходящих в пике бомбардировщиков, у Карелина невольно заколотилось сердце.
Место было равнинное, прятаться негде. Дал команду своей батарее срочно спускаться в низину, поросшую редкими акациями и кустарником. Эта слабое укрытие вряд ли бы спасло самоходки, но на большой скорости налетели три пары Як-3. Из серии «Яковлевых» это были самые скоростные машины, и закончить пикирование они «юнкерсам» не дали.
Сыграло роль и сильное вооружение наших самолетов (одна пушка и два крупнокалиберных пулемета). Уже через несколько минут они подожгли один «юнкере», догнали и расстреляли второй. Немецких истребителей поддержки оказалось явно недостаточно. «Яки» не уступали «мессерам» в мощности оружия, а в злости и смелости значительно превосходили. Сейчас, в сорок третьем году, немцы расплачивались за сорок первый. Хотя в мастерстве им было не отказать. Потянул вниз дымящийся Як-3, но вскоре были сбиты два «мессершмита», и бой ушел куда-то высоко в облака.
– Ты видел, – кричал наводчик Никита Янков, размахивая руками. – Они нас хотели посреди степи накрыть, а хрен им!
– Пять фрицев в землю вогнали, половину стаи. Теперь нас так просто не возьмешь.
– Не пять, а четыре, – возразил Вася Сорокин. – Сегодня повезло, только неизвестно, что завтра будет. У немцев самолетов хватает.
– Не каркай, – сказал наводчик, а механик Хижняк посоветовал:
– Вы в следующий раз под машину лезьте. Это в танке еще отсидеться можно, а у нас брезентом только от дождя накрыться.
И действительно, накаркал сержант Сорокин, которому война так стояла поперек горла, что он уже ни во что не верил.
На другой день с утра колонну сопровождали наши самолеты. Когда они улетели по другим делам, низко над степью послышался гул немецких истребителей. Это были знаменитые «Фокке-Вульф-190» (по классификации «потребитель – бомбардировщик»), на которые немецкое командование возлагало большие надежды в период Курской битвы, учитывая их высокую скорость и сильное вооружение. Часть «фоккеров» выбили наши «ястребки» во время воздушных боев в июле-августе. Но сегодня эти серебристые машины с крестом через весь фюзеляж показали себя.
Истребителей было восемь. Шесть из них сбросили небольшие кумулятивные бомбы на танковую колонну. Взрываясь на земле, они не производили особого впечатления. Вспышки, не слишком заметные в солнечном свете, столбы земли и дыма. Но две
