полутьме, слишком гладкой, костяшки — слишком круглыми.
Перчатки! — догадалась я. Вот что за запах показался мне настолько знакомым!
Он поднес острие ножа к моей щеке и легонько надавил. Я почувствовала, как к подбородку потекла теплая струйка крови. Ситуация была безнадежной.
— Скоро ты попытаешься сорвать с себя трусы, так сильно меня захочешь. Потерпи, доктор Бреннан. Сначала поговорим. Раскрывать рот будешь только тогда, когда я велю.
Мужчина тяжело дышал, играя концом цепи, надетой на мою шею, — то наматывая ее на кисть, то разматывая. Его ноздри белели в полумраке.
— Расскажите же, — он опять разговаривал тихо, — что вы обо мне думаете?
Его глаза были бесстрастными и холодными, как у ящера.
— Наверное, считаете, что я умалишенный?
Я молчала. По стеклу двери за его спиной забарабанили капли дождя.
Он потянул за цепь, приближая меня к себе:
— Переживаете за дочку?
— Что вам о ней известно? — произнесла я сдавленно.
— О вас мне известно все, доктор Бреннан, — сказал он сладко, почти пропел.
А у меня возникло такое чувство, будто я услышала какую-то грубость. Я сглотнула, превозмогая боль. Я должна была что- нибудь отвечать, чтобы не выводить его из себя.
— Вы знаете, где моя дочь?
— Возможно.
Он опять поднял руку с цепью, на сей раз медленно, заставляя меня запрокинуть голову, потом приставил острие ножа к моей шее.
На небе сверкнула молния.
— Как вам?
— Пожалуйста… — выдавила из себя я.
Он ослабил цепь, позволяя мне опустить голову. Я сглотнула и сделала глубокий вдох. Горло было охвачено пламенем, шея опухла и покрылась кровоподтеками.
Я подняла руку, намереваясь растереть ее, но он не дал мне такой возможности — резко дернул за свободный конец цепи на моих запястьях. Уголки его губ опять задрожали.
— Вам нечего мне сказать?
Он впился в меня взглядом. Зрачки были настолько расширены, что заполняли всю радужку. Нижние веки тоже подрагивали.
До смерти перепуганная, я задумалась вдруг о том, как в подобный момент вели себя остальные женщины. Как вела себя Гэбби.
Он поднял конец цепи, окружавшей мою шею, вверх. Ребенок, издевающийся над щенком. Смертоносный ребенок. Я вспомнила об Альсе. Вспомнила о вмятинах, обнаруженных на шее Гэбби. Я попыталась воспроизвести в памяти разговор с Джеем Эс.
— Пожалуйста. Мне бы хотелось поговорить с вами. Может, сходим куда-нибудь, чего-нибудь выпьем и…
— Сучка!
Он рванул за цепь, и петля вокруг моей шеи затянулась. Голову и глотку опалили языки беспощадного пламени. Я машинально приподняла холодные руки, хотя все равно ничего не смогла бы ими сделать.
— Великая доктор Бреннан не пьет. И все об этом знают.
Я видела сквозь затуманивавшие глаза слезы, как нервно дергаются его нижние веки. Он все острее нуждался в выплеске эмоций.
«Боже! Помоги мне!» — в безмолвной молитве обратилась я к высшим силам.
— Ты точно такая же, как все! Думаешь, перед тобой дурак?
В моем мозгу застучало: «Убеги! Найди Кэти!»
Ветер бушевал. Дождь с остервенением хлестал по стеклам. Откуда-то издалека до меня донесся звук сирены.
Запах пота моего мучителя смешался с запахом моего пота. Взгляд остекленевших от безумия глаз был устремлен на мое лицо.
