— Конечно, миледи, я все понимаю, — ответил Дадли. — Но если я когда-нибудь понадоблюсь и в моих силах будет помочь, вам стоит лишь попросить.
Еще раз поклонившись, он скрылся из виду. Весьма смелое обещание для признанного изменника, с улыбкой думала она. И все- таки ей почему-то казалось возможным, что Дадли сумеет его исполнить. В нем угадывались решимость, упорство и честолюбие. Он пробыл здесь так долго, что мог надеяться избежать топора. Такой человек не мог пребывать в Тауэре вечно.
— Прошу прощения, Симон, но мой совет ни при каких условиях не согласится на казнь леди Элизабет, — сообщила Мария Ренару, едва осмеливаясь взглянуть ему в глаза. — Против нее нет никаких улик, и маловероятно, что всплывет нечто новое. И, судя по тому, что сказал нынче утром на плахе изменник Уайетт, дальнейшее разбирательство не имеет никакого смысла.
— Вы знаете больше меня, ваше величество, — ответил Ренар. — И что же сказал Уайетт?
— Он заявил, что ни Элизабет, ни Кортни ничего не знали о его мятеже. Многие сочтут, что человек, готовящийся предстать перед Божьим судом, не станет лгать, но я не из их числа. Однако я не верю, что мятежники вступили бы в сношения с моей сестрой при наличии сомнений в ее поддержке.
— Согласен, мадам, — ответил Ренар, — но даже при отсутствии доказательств мы не можем позволить ей обрести свободу.
— Я этого не хочу, — поспешно сказала Мария. — Но и позволить держать невинную в Тауэре я тоже не могу. Мои советники хотят выдать ее замуж за иностранца, но это опасно, коль скоро с нее не снято подозрение в измене, и я посоветуюсь с ними вновь. Но я должна знать одно, Симон, — согласится ли теперь император на приезд принца?
— Император наверняка поймет ваше сложное положение, мадам, и согласится с тем, что вы не можете прибегнуть к тирании, чтобы достичь своих целей. Он решил поступить практично, написав, что союз между нашими королевствами крайне важен и ничто не должно ему помешать. Довожу до вашего сведения, что принц уже готовится к отъезду и скоро будет здесь.
Глаза Марии радостно вспыхнули.
— Слава богу! Мои молитвы услышаны! — воскликнула она.
— Вы знаете, что в Лондоне состоялись выступления против вашего замужества? — мягко осведомился Ренар.
— С ними уже расправились, — резко ответила Мария, и улыбка исчезла с ее лица. — Боюсь, некоторые мои подданные не разумеют блага. Остальные же, к счастью, радуются за меня и за Англию.
— Как и я, мадам, — улыбнулся Ренар, — а также его высочество. Я слышал, ему не терпится заключить брак.
Он надеялся, что голос его звучал достаточно убедительно.
— Ему не придется долго ждать, — скромно ответила Мария.
Ренар был готов оплакать королеву при взгляде на ее поблекшее, усталое лицо и плоскую фигуру.
Глава 18
1554
— Нет никаких оправданий тому, чтобы и дальше держать леди Элизабет в Тауэре! — заявил Сассекс, еле сдерживая гнев. — Позвольте ей вернуться во дворец, мадам.
Мария, сидевшая в мягком кресле во главе стола совета, взглядом заставила замолчать самого Сассекса и всех вознамерившихся его поддержать.
— Вернуть мою сестру ко двору не будет делом ни достойным, ни безопасным и разумным, — сказала она. — Меня бы устроило ее пребывание под домашним арестом в надежном месте и под надлежащим надзором.
Советники не рискнули спорить, поскольку было ясно, что Марию не переубедить. Лишь один Гардинер удовлетворенно кивнул.
— Вы уже решили, где именно, ваше величество? — осведомился Арундел.
— Я собиралась спросить вас, милорды, готов ли кто-нибудь стать ее стражем? — с надеждой молвила королева.
Повисло длительное молчание. Затем поднялся сэр Генри Бедингфилд:
— Я возьму на себя, мадам, честь нести эту ответственность.
Мария взглянула на него благодарно. Она знала Бедингфилда как преданного, добросовестного и надежного человека,
