Весь апрель Иоханнитца оставался под Адрианополем. Он был уже близок к тому, чтобы захватить его, ибо в двух местах разрушил стены и башни почти до земли, и его воины могли сходиться лицом к лицу с защитниками города. Раз за разом болгарский царь штурмовал город, но защитники держались стойко. И с той и с другой стороны было много тяжелых потерь.
Поелику все творится по воле Божьей, куманы, которых болгарский царь разослал во все стороны грабить страну, вернувшись со своей добычей в лагерь у Адрианополя, заявили, что не хотят больше оставаться в армии Иоханнитцы и возвращаются в свои земли. Так куманы расстались с болгарским царем, а поскольку без них он не отважился стоять под Адрианополем, то отвел свои силы от города.
То, что такой могущественный царь оставил город, который вот-вот должен был пасть, нельзя было назвать иначе, как чудом. Но чего Бог захочет, то и свершится. Жители Адрианополя не замедлили обратиться к императору, чтобы он, ради любви к Богу, прибыл к ним как можно скорее, потому что, как они дали ему знать, если болгарский царь вернется, все они будут убиты или взяты в плен.
Император собрался идти к Адрианополю со всеми, кто у него был, когда к нему пришла весть, очень обеспокоившая его, что Джон Стирион, адмирал флота Ласкариса, вошел с галерами в залив Святого Георгия у Абидоса и дошел до Кизика, где стояли Пьер де Брасье и Пэйан Орлеанский. Он осадил Кизик с моря, а Ласкарис – с суши. Более того, жители этих земель восстали против Пьера де Брасье, равно как и жители Марморы, которая тоже принадлежала (была пожалована) ему. Они нанесли ему немалый вред и перебили много его людей.
Когда эта весть достигла Константинополя, она вызвала большое смятение. Император Анри созвал общее собрание со своими главными советниками, сеньорами и венецианцами. Все сошлись на том, что если не помогут Пьеру де Брасье и Пэйану Орлеанскому, то они погибнут, а их земля будет потеряна. Они тотчас снарядили четырнадцать галер, надежно вооружили их, и на борту их оказались самые знатные люди из венецианцев и сеньоров императора.
На одной галере был Конон Бетюнский и его люди; на другой – маршал Жоффруа де Виллардуэн со своими людьми; на третьей – Макэр де Сент-Менеу и его люди; на четвертой – Милон ле Бребан; на пятой – Ансо де Кайо; на шестой – сенешаль Дитрих фон Лос; на седьмой – Гийом дю Перш; на восьмой – Эсташ, брат императора, и так далее. Император распределил между галерами лучших людей, которые у него были. Когда они отплыли из порта Константинополя, все, кто их видел, говорили, что воистину никогда еще галеры не были лучше вооружены и не несли на себе лучших воинов. Таким образом, поход к Адрианополю был снова отложен.
Галеры двинулись по течению прямо к Кизику. Не знаю, как Стирион, адмирал Феодора Ласкариса, узнал об этом, но он увел свои суда из-под Кизика и бежал. Французы преследовали его два дня и две ночи до самого Абидоса и еще около сорока миль. Убедившись, что не могут его настичь, они повернули назад к Кизику, где и встретились с Пьером де Брасье и Пэйаном Орлеанским. А Феодор Ласкарис уже отвел свои войска из-под города и вернулся в свои земли. Кизик был деблокирован. Императорское войско вернулось в Константинополь на своих галерах и вновь стало готовиться к походу на Адрианополь.
Теперь Феодор Ласкарис послал большую часть своих сил к Никомедии. Люди Дитриха фон Лоса, которые укрепились в церкви Святой Софии, послали своему сеньору императору просьбу, чтобы он оказал им помощь, ибо, если никто не придет к ним на выручку, они не смогут удержаться, тем паче что у них совсем не осталось провизии.
Из-за такой острой необходимости императору Анри и его войску пришлось снова отложить поход на Адрианополь и двинуться освобождать своих друзей в Никомедии.
Когда войска Феодора Ласкариса услышали о подходе войска императора, они оставили эту часть страны и отступили к Никее. Узнав об этом, император собрал свой совет и решил, что Дитрих фон Лос со всеми своими рыцарями и с оруженосцами останется в Никомедии охранять город и землю, Макэр де Сент-Менеу – в Чараксе, а Гийом дю Перш – в Кизике, где каждый из них будет охранять прилегающие земли.
После этого император Анри с оставшимися у него людьми вернулся в Константинополь снова готовиться к походу на Адрианополь. Пока он был этим занят, Дитрих фон Лос вышел из Никомедии и вместе с Гийомом дю Першем отправился на поиски фуража. Люди же Феодора Ласкариса, проведав об этом, внезапно напали на них. Греков было очень много, наших же совсем ничего. Начался рукопашный бой, и скоро стало ясно, что столь малое число людей не может противостоять таким силам врага.
И Дитрих фон Лос, и все его люди сражались очень отважно. Сам он был дважды сбит с коня, и каждый раз его люди с большим трудом пробивались к нему и вновь усаживали в седло. И Гийом дю Перш был сбит на землю и опять посажен в седло, чем и был спасен. В конце французы не смогли вынести натиск превосходящих сил врага и были разгромлены. Дитрих фон Лос получил такую серьезную рану в лицо, что был близок к смерти. Он был захвачен в плен вместе с большей частью своих людей. Очень мало кто спасся. Гийом дю Перш, раненный в руку, умчался с поля боя на коне. Те же, кто уцелел в сражении, нашли убежище в церкви Святой Софии.
Автор хроник не знает, напраслина ли это или нет, но он слышал, как за это несчастье порицали некоего рыцаря Ансо де Реми,
