Это был его мир, другого он не знал и не хотел знать. Редко
к нему заходили охотники, но сейчас, как ему сказали, шла
война. Этот грешный суетный мир, такой несовершенный,
находящийся от него за стеной высокого леса поглощал сам
себя. Его одиночество скрашивал ворон, единственный
друг, он всегда выкладывал требуху от дичи и рыбы на ог-
ромный пень, садился рядом на бревно и ждал. Ворон при-
203
летал и кормился, благодарно поглядывая на старика чер-
ным глазом.
— Ну что, Илья Ермолаич, где летал-маялся, — разгова-
ривал старик с вороном. — Пошто двое ден не прилетал, я
уж думу думаю, где мой друг сердешный.
Старик долго и монотонно вел свой диалог, ворон клевал
рыбью требуху и казалось внимательно слушал. Два одино-
ких существа в этом море леса, старик-отшельник и моло-
дой ворон…
В лесу треснул сучок, старик поднял голову и прислу-
шался. Ворон беспокойно зашевелился. Оставив свою сыт-
ную пищу, он взлетел на верхушку сосны. Старик всматри-
вался в чащу леса, но ничего не было видно. Ему лишь по-
казалось, что мелькнула между деревьев белая тень. Он
встал и сделал два шага, но в это время он почувствовал,
что ему в спину что-то уперлось. Он вздрогнул и оглянулся,
