эти наполненные тревогой глаза, эти чувственные губы, эта
непокорная прядь волос стекающая по щеке. От этого виде-
ния нужно было как-то избавляться. Его почему-то не ос-
тавляло ощущение того что он ее где-то когда-то видел,
мысли сминались переживаниями…
Поднявшись утром, он увидел что кисти лежат на палитре
с высохшей на них краской, недописанный вчера натюрморт
в целом оставлял неплохое впечатление. Моральная пере-
грузка последних дней измотала вконец его организм, вече-
ром незаметно погрузила его в сонное состояние. Чтобы по-
мыть кисти от красок не могло быть и речи, он прилег на ди-
ван в надежнее несколько минут передохнуть, сон овладел
им незаметно. Кисти были очень дорогими и любимыми, и
вот их уже нет, он их конечно же отмоет, но чтобы они на-
кладывали такой же мазок наполненный жизнью, не стоило и
мечтать, теперь они годились лишь для росписей по заборам.
Проклиная свою вчерашнюю слабость, он отмывал кис-
ти и это избавляло от сомнений и переживаний. Кружка го-
рячего кофе взбодрила, нужно было идти в лавку художни-
ка которая принадлежала старому голландцу Фельдмейеру.
Его лавка находится в полуподвальном помещении и по-
этому почти не пострадала от бомбежек. Он невероятно
обаятельный человек и интересный собеседник.
Переходя через пешеходный переход он увидел малень-
кую старушку тщетно пытающуюся подняться на высокие
