267
Гельмут Вайсвальд.
вило одно — останешься в живых снова получишь прежнее
офицерское звание. Потери в штурмбатах обычно составля-
ли до 95 процентов от первоначального личного состава по-
сле каждой боевой операции. Как он остался после этого
ада в живых неизвестно, но волосы к его двадцати восьми
годам стали белыми…
Приказ нужно было выполнять любой ценой, «Любой
Ценой» — как это знакомо. Разведку запретили, да и не бы-
ло у него в двух оставшихся взводах разведчиков. Десяток
человек прошли с ним ад боёв, половина попали на фронт
недавно, много раненых.
Оставшаяся половина были то ли узбеки, то ли туркме-
ны, он и сам толком не знал, ни званий, ни имён, ни фами-
лий, тарабарщина какая-то. Русского языка они не знают,
минусовые температуры вводят их в ступор. Им ничего
нельзя поручить, они не отходят от костров, сжигают себе
сапоги и шинели пытаясь посушиться. Они вообще не по-
нимают что здесь происходит, и для чего их сюда насильно
привезли. Забрали привычные полосатые халаты, одели в
странную одинаковую одежду, эти невероятно тяжёлые и
грубые кирзовые сапоги. Дали в руки винтовки с которыми
они не умели обращаться и заставили убивать.
Они собирались группами, жались друг к другу и жало-
