гладила его голову, от этих нежных прикосновений он на
мгновение засыпал, только она понимала, как он был велик
и как он был одинок и беззащитен. Он не принадлежал
самому себе, он принадлежал Германии, которую
боготворил, он принадлежал Рейху, который создал и он
властелин государства, полководец многомиллионной армии
завоевавший всю Европу. Ему принадлежал весь мир, а он
принадлежал только ей, единственной женщине в этом
мире, которая счастлива с ним идти по жизни и готова
разделить с ним смерть.
За ужином он немного расслабился, он не употреблял
алкоголь и был вегетарианцем, повара знали, что нужно го-
товить своему хозяину...
Спальня была погружена во мрак, горящие в канделяб-
рах свечи своими маленькими язычками пламени разрезали
темноту и освещали стол, за которым он сидел. Он подпи-
сывал бумаги лихорадочно читая каждый лист, она подошла
к нему сзади и положила ему руки на плечи,
— Мой Фюрер, тебе пора отдохнуть.
103
Он снял очки, которые он одевал только когда работал с
картами и документами. — Да, пожалуй ты права, я падаю
от усталости, — ответил он, положив лупу и карандаш. Он
обнажил ее тело, она была прекрасна в свете свечей ее тело
