нет», — на что Ленин ответил: «Дорогие товарищи
колхозники, я же говорил что у «нас» все будет, а не у «вас»
все будет».
Мне жаль было русский народ, я не воевал с
женщинами, стариками и детьми и уж тем более я не терпел
быдлячьего хамства в моем присутствии. Я спас этих людей
и это то немногое, что я мог для них сделать. Моя совесть
потомка дворянского рода была чиста, и это главное. Народ
России вызывал во мне жалость, а их правительство — пре-
зрение и ненависть. «Достоинство, честь и гордость превы-
ше всего» — всегда говорил мне отец, и рассказывал ста-
ринную легенду:
Жил на земле человек, был богат, много тратил на бла-
готворительность и любил Бога. Пришло время и он умер,
попав на аудиенцию к Всевышнему, он к счастью узнал, что
прожил жизнь праведную и его направляют в рай. Подойдя
к воротам рая он увидел сторожа, который подал ему золо-
тую табличку и сказал: «На табличке твое имя, как только
ты повесишь ее на стену, откроются ворота в рай». Подошел
человек с табличкой к стене, а на стене нет места (все
завешано табличками с чьими то именами). «Послушай,
любезный, — обратился он к сторожу, — здесь нет места
21
моей табличке». Сторож подошел, посмотрел ему в глаза:
