пичной пылью сами были похожи на обломки стен, что да-
вало нам прекрасную возможность, сливаться с этими сте-
нами. При каждом взрыве я накрывал своим телом оптиче-
ский прицел, он был мне дороже всего. Мы шли очень
медленно, спасаясь от осколков и залетающих в развалины
шальных пуль, которые с визгом и искрами метались между
стен.
Снаряд ударил в стену, стена обрушилась внутрь здания,
чуть не похоронив нас. Кусок кирпича отлетевший ударил
мне в спину, сбив меня с ног, в глазах потемнело, мне каза-
лось, что я умер. Воллерс поднял меня и успокоил, что на
этот раз я отделался лишь огромным синяком. Мы все уже
давно потеряли внешний лоск, привыкших к постоянным
победам солдат, мы стали жестче, молчаливее, мы научи-
333
лись мерзнуть, голодать и умирать, добиваясь победы лю-
бой ценой.
Мы думали о Великой Победе Немецкого Оружия, мы
старались до конца выполнить свой воинский долг и делали
это достойно. По разбитому лестничному маршу, рискуя
сломать ноги и сорваться вниз, мы поднялись на третий
этаж и вошли в комнату. Повсюду были разбросаны столы и
стулья, тысячи каких-то чертежей, засыпанные оконным
стеклом покрывали пол. Воллерс начал в бинокль просмат-
ривать улицу.
