зей. Стояла немыслимая канонада. Я сидел в окопе рядом с
нашими парнями, наши «Пантеры» технично долбили по
русским танкам и мы радовались каждому попаданию.
Вдруг над головой рвануло, «Пантера» горела от прямого
попадания снаряда, откинулся люк, из него повалил дым и
начал вылазить раненый танкист. Мы бросились из окопа, и
не обращая внимания на взрывы вокруг, вытащили его из
люка. «Как остальные?» — крикнул я, он отрицательно по-
качал головой и показал рукой на окоп, потеряв сознание он
упал нам на руки, спустив его в окоп, мы перевязали ему
голову. Танк горел, в это время рванул внутри боезапас, ог-
ромная башня взлетела в воздух и упала рядом, куски оп-
лавленного металла посыпались на нас. Танкист застонал и
открыл глаза, это был заряжающий Гюнтер Хофтер, его
друзья, командир танка, наводчик, радист и водитель по-
гибли, и он страдал от этого больше чем от своих ран, по его
лицу катились слезы...
Бои шли с переменным успехом, но наши силы истоще-
ны, мы уже не получали пополнения и боеприпасов, мы го-
лодали и мы уже все меньше могли помочь своим раненым.
Раненые обливались кровью, мы отступали в Европу, мы
уходили из России оставляя за собой кресты. Мы не сумели
остановить красную азиатскую орду и она шла на улицы
европейских городов по нашим трупам, эти дикари были
страшней для цивилизованного мира чем средневековая чу-
