исключить дальнейшую возможность его применения. Дело
сделано, я перевел дух, и поднялся, в эту секунду сильный
взрыв за стеной оглушил меня и засыпал штукатуркой. Я
замотал головой, немного постоял, пришел в себя и начал
спускаться по лестнице заряжая на ходу карабин. Приходи-
лось перешагивать через арматуру, куски обвалившегося
потолка и многочисленные трупы. Дойдя до второго этажа я
услышал русские крики, повесил карабин за спину, в руки
взял МР-40. В дверной проем ввалились пять иванов, один
из них, по-видимому офицер, был тяжело ранен, его поло-
жили возле стены, и санитар начал доставать из сумки с
красным крестом бинты. Я вышагнул из-за лестницы и оче-
редью из автомата выбил троих у окна и дверного проема,
они завалились не успев вскинуть оружие. Санитар был без
оружия, я навел на него ствол автомата. Он вскочил и при-
жался спиной к стене, от резкого движения пилотка у него
слетела и тонким голосом он крикнул «мама». Что за дья-
вол, это была девушка в армейских брюках которые были
минимум на три размера больше нужного, солдатские сапо-
ги и ватная телогрейка. Она стояла в оцепенении, ее огром-
ные глаза смотрели на меня, совсем юная, около восемна-
дцати лет, ее глаза были полны ужаса, проклятье, как не-
привычно было видеть ее здесь.
Приходилось отметить что она была очень красивая, ко-
