— Всё нормалёк? — не слишком уверенно переспросил тот, отодвигаясь. — Точно?
— Да точно, точно. Прости. Просто сон. Ты иди, ладно? Мне б в себя прийти…
Как выяснилось после взгляда на наручные часы проспал он, несмотря на кажущуюся скоротечность сна, больше полутора часов. Самолет уже подлетал к Москве, и немногочисленных пассажиров попросили пристегнуться. Перебравшись на сиденье возле иллюминатора, Краснов справился с замком привязного ремня — учитывая, что действовать пришлось одной рукой, это оказалось непростой задачей — и попытался рассмотреть, что происходит снаружи. Не преуспел, разумеется: за толстенным стеклом была все та же темнота, лишь изредка рассекаемая на несколько секунд огоньками пролетаемых населенных пунктов. Бросив в рот очередной мятный леденец, танкист откинулся на спинку сиденья. Жаль, конечно, ну да ничего. Насмотрится еще, когда сядут…
Интересно, что за странный сон ему приснился? Война-то ладно, от этого уже никуда не денешься, она с ним навсегда. А вот при чем тут Соня? Неужели с девушкой что-то произошло?! Да, нет, вряд ли, ведь он видел ее всего-то несколько часов назад, и с ней все было в порядке. В относительном, конечно, порядке: огнестрельные ранения так просто не проходят, уж это-то танкист знал, как никто другой. Соня лежала в отдельной палате, не имеющей ровным счетом ничего общего с теми госпиталями, где Василий успел побывать за два года войны, и умирать, определенно, не собиралась. Поговорить им разрешили буквально минут пять, после чего Василий был решительно выдворен из палаты врачом в ослепительно-белом халате, зачем-то надетом поверх смешной пижамы синего цвета. Уже в коридоре доктор объяснил, что состояние Сони стабильное, операция прошла успешно, а бледность и общая слабость объясняются исключительно кровопотерей и перенесенным во время транспортировки болевым шоком. И переживать, мол, не о чем, еще несколько дней — и девушка сможет даже самостоятельно вставать. Но вот тревожить ее сегодня не стоит, тем более что операция проводилась под общим наркозом, реакция на который у каждого своя…
Зарулив на отведенную для стоянки площадку, «Як-42», легонько качнувшись остановился. Василий облегченно отстегнулся от кресла и вслед за конвоирующими английского шпиона спецназовцами двинулся к выходу, благо трап уже подали. Ощутив под подошвами кроссовок твердую почву, танкист заметно воспрянул духом, искренне радуясь, что двухчасовое мучение завершилось. Ну, не создан он, как выяснилось, для столь дальних полетов, не создан! Собственно, как и для любых других. Вот на танке — пожалуйста. На любое расстояние, хоть на командирском месте, хоть за фрикционами — без малейших проблем. А сидеть в мягком кресле на высоте в десять километров — определенно не его тема. Кстати, странно, но на этот раз тело десантника, наверняка привыкшего и к полетам, и к парашютным прыжкам, ничем не помогло.
— Младший лейтенант Краснов, как я понимаю? — раздавшийся за спиной голос заставил Василия вздрогнуть и резко обернуться.
Перед ним стоял невысокий мужик лет пятидесяти с небольшим в гражданской одежде.
— Простите, а…
— Полковник Логинов, можно просто Анатолий Анатольевич, — верно истолковав его замешательство, представился тот.
— Э-э… простите, товарищ полковник, виноват, не признал, — торопливо забубнил мамлей, попытавшись встать по стойке «смирно».
— Брось, лейтенант. Самое время тянуться, будто нам больше заняться нечем. Да и как бы ты меня узнал, если ни разу не видел? Вольно.
Опустив взгляд, он заметил в руке Василия чемоданчик-кейс. Усмехнулся:
— Вижу, Олег Алексеевич в своем репертуаре. Ну, и на фига было тебя напрягать, будто не мог просто передать? Вот же Алексеич юморист. Одесса-мама, понимаешь ли, все дела… ну да ладно…
Полковник вытащил из кармана никелированное колечко с несколькими небольшими ключиками и, выбрав нужный, отстегнул от запястья Краснова надоевший груз. Не глядя, протянул застывшему позади парню, видимо, адъютанту, — Вадик, отнеси в машину и заводись, сейчас поедем.
— Там секретные документы, — на всякий случай счел нужным сообщить Краснов, проводив подозрительным взглядом полковничьего помощника. — Товарищ Геманов просил передать лично в руки.
— Так ты и передал лично в руки, разве нет? — фээсбэшник усмехнулся, легонько хлопнув мамлея по плечу. — Как долетел-то, лейтенант?
— Да нормально, — стушевался тот, отводя взгляд. — Укачало только немного. Не привык я на таких махинах летать. Мутит. А так в порядке все.
— Ну, на «тридцатьчетверке», поди, немного дольше б вышло ехать, верно? — Логинов снова ухмыльнулся. — Ладно, пошли в машину, по дороге поговорим.
Пока шли, Василий успел заметить, как пленного резидента запихнули на заднее сиденье здоровенного черного автомобиля с
