– Классные бородавки!
Кажется, страхолюдные жабы сочли это комплиментом и приосанились.
Коридор сделал еще один поворот, потом еще, на каждом участке пути принцесса видела все тех же гигантских рогатых бородавчатых лягушек, искрящийся мрамор и статуи, изредка, ради разнообразия, попадались закрытые двери. Несмотря на присутствие молчаливой стражи, владения лорда Злата оставляли странное ощущение пустоты и пронзительного одиночества. Лоулендский замок, где сроду не держали много слуг, больше полагаясь на стандартный набор бытовых заклинаний, не казался Элии столь необитаемым даже в период летнего затишья между балами, когда не приветствовались даже краткие официальные визиты знатных особ.
Через несколько минут богине начало чудиться, что она идет по лабиринту в форме меандра и будет брести так вечно, год за годом, век за веком. Но наваждение моментально пропало, стоило принцессе, завернув еще раз за угол, оказаться перед распахнутыми дверями, ведущими в просторную десятиугольную залу, выдержанную в строгих малахитовых тонах с вкраплением темного дерева. В высоких стрельчатых окнах, которые тянулись от пола до потолка, по-прежнему отражались красоты и ужасы многочисленных миров Вселенных. Статуи драконов в нишах между окнами и узор пола (запутанный серебристый лабиринт, не имеющий выхода или ведущий в бесконечность, состоящий из драгоценных камней в резных стенных панелях) сверкали в свете ажурных хрустальных люстр, свисающих со стрельчатых сводов высокого потолка. Несколько мягких диванов и кресел, расставленных в видимом беспорядке, и центральное малахитово-зеленое кресло с подлокотниками в виде драконов были пусты. Но поблизости от высокого кресла хозяина стояло еще одно, то самое, на котором некогда сидела принцесса. Осталось ли оно с тех времен или было поставлено вновь, как намек на неизбежность встречи? Решив, что она этого никогда не узнает, Элия вошла в залу и огляделась. На миг взгляд принцессы задержался на одном из окон, отражающем (богиня могла бы поклясться!) гостиную в ее собственных покоях.
Что-то заставило ее прервать изучение пейзажей в окнах и обернуться. Небрежно опершись рукой на подлокотник и задумчиво потирая подбородок, в высоком кресле, более похожем на трон, сидел
Дракон Бездны молчал и смотрел на принцессу, только Элия не могла разгадать, что значит зеленый огонь, полыхающий в его глазах. Лицо Злата застыло маской высокомерного бесстрастия, явственно дающего понять любому, осмелившемуся взглянуть на Повелителя Межуровнья, что он – меньше чем пылинка пред могуществом Повелителя.
Богиня приблизилась к «трону» и, с легким реверансом опустившись в свое кресло, тихо сказала:
– Вечности Повелителю. Кажется, так принято приветствовать тебя в Межуровнье, Злат?
– Так, Элия, – поморщившись, согласился он и сбросил маску. Разглядывая гостью, Злат машинально отметил, что на сей раз богиня не стала использовать заклинание левитации, чтобы поднять свое кресло на один уровень с хозяином. Неужто признала свое поражение? – Ты не слишком спешила воспользоваться моим приглашением. Но все-таки ваше высочество здесь. Прекрасный день, дорогая. Впрочем, подозреваю, прекрасен он лишь для меня.
– Да, пожалуй, – безрадостно согласилась Элия.
– И что же заставило дивную розу Лоуленда покинуть любезные ее сердцу миры? Подозреваю, что не желание навестить старого друга или развеяться, – нарочито вежливо продолжил мужчина.
– Мне нужна твоя помощь, Злат, – призналась богиня.
– Вот как? – Мужчина выгнул смоляную бровь и усмехнулся, изображая наигранное удивление.
Выдержав паузу, он легко поднялся с кресла и плавным шагом хищного зверя приблизился к богине. Обойдя ее кресло сзади, положил руку на голову Элии, неторопливо пропустил сквозь пальцы тяжелые пряди медовых волос принцессы, вдохнул такой знакомый аромат персика, свежести и редких роз – запах самой любви и совершенной красоты. В небрежной, словно поглаживал домашнюю кошку, властной ласке Повелитель скользнул рукой ниже по лилейной шее богини и, наклонившись, задумчиво, с горькой насмешкой интимно прошептал в изящную раковину ушка:
– И кто же из нас истинное чудовище, Элия? Я, желающий твоего общества потому, что оно доставляет мне удовольствие, но не удерживающий объекта своих мм… привязанностей подле себя силой, или ты, ищущая моей компании, только когда тебе это выгодно?
– Оба, Злат, оба, – ответила принцесса, не оборачиваясь. – Прости, но к таким, как ты, не забегают вечерком выпить бокал вина и посплетничать о жизни, и такие, как ты, нечасто ходят по гостям сами. Так уж назначено Судьбой: я – принцесса Лоуленда, ты – Повелитель Межуровнья.
– И как ты намерена получить мою помощь, Элия? Пригрозишь пронзить своими «опасными» клинками мое черное сердце? – едко предположил Злат, присаживаясь на перила кресла, губы его выгнулись в ироничной усмешке, а рука скользнула к груди, словно готовясь распахнуть одеяния и предоставить богине возможность напасть. Вероятно, Повелителя уязвил тот факт, что на встречу с ним принцесса явилась во всеоружии.
– Моим клинкам не под силу убить Дракона Бездны, – безотчетно любуясь мужественным хозяином Межуровнья, подчеркнуто рассудительно ответила принцесса и почувствовала, как не без сожаления с ней молчаливо согласились шпага, кинжал и ножи-скоморохи, готовые ради любимой госпожи утопить в крови все Межуровнье. – Ты это знаешь, а значит, угрозы лишены всякого смысла.
– Ты могла бы воспользоваться моим клинком. Хочешь попробовать? – то ли в шутку, то ли всерьез любезно предложил Повелитель Путей и Перекрестков, хлопнув по кожаным ножнам клинка, излучавшего столь зловещую силу, что она просачивалась наружу помимо воли владельца. Даже ее тонкой струйки было достаточно, чтобы понять: этим оружием можно убить любое существо, взять его силу, душу, повергнуть в прах плоть. Но – это богиня тоже чувствовала явственно – обитателю Уровня, польстившемуся на страшный меч, пришлось бы заплатить за владение клинком куда более дорогую цену, чем жертвам.
– Мне ни к чему твоя смерть, Злат, – покачала головой богиня, мягко коснувшись такой теплой, надежной, такой по-настоящему живой руки мужчины. Лорд Бездны едва заметно вздрогнул, но не убрал ладони. – Убить Повелителя Межуровнья – значит устранить необходимое звено в соблюдении баланса между Уровнями и Бездной. Это больше чем глупость, это преступное нарушение Законов Равновесия, к тому же преступление совершенно напрасное. Уйдешь ты, место Повелителя Межуровнья займет другой, и еще неизвестно, кто будет лучше. Кроме того, все это только пустые слова, я не подниму руки на того, кому обязана жизнью. Пусть ты спасал меня, повинуясь секундной прихоти, но как бы это ни было наивно с моей стороны, я продолжаю считать тебя кем-то вроде хорошего знакомого, почти друга. Я пришла не угрожать, мои угрозы способны только насмешить Повелителя Бездны, а, повторюсь еще раз, просить. Помоги мне вылечить душу брата!
– А с какой стати я должен исполнять твою просьбу, дорогая моя? – поигрывая прядью волос Элии, бархатным голосом поинтересовался Повелитель, явно увлеченный тем оборотом, который принимал разговор. – Только потому, что, как было верно сказано, по своей прихоти я некогда оказал лично ей маленькую услугу, принцесса Элия решила, что может умолять Повелителя Межуровнья о помощи в любой безвыходной ситуации? Мои прихоти повторяются редко… Что я получу взамен?
– Я останусь с тобой на год, как ты предлагал раньше, – без кокетства, спокойно, словно доставала из кошелька монеты, чтобы оплатить покупку, констатировала Элия.
– Вот как? – явно уязвленный тоном богини, повторил Повелитель, и в голосе его послышались горечь с нотками ожесточения, а рука, поглаживающая плечо Элии, сжала его почти до боли. Впрочем, только почти. Богиня прекрасно понимала, что одного небрежного движения Злату будет достаточно, чтобы стереть ее в порошок.
– Да, клянусь честью, душой, силой и жизнью, – подтвердила богиня.
Повелитель помолчал, вновь склонился к богине и, приподняв пальцем ее подбородок, коснулся жесткими губами уст принцессы, накрыл их обжигающе властным и долгим поцелуем, дарящим пополам
