Барбосу поводок, побежала вниз, пока Ярослав не сообразил и не бросился за ней следом. Добежала до второго этажа, там ноги подкосились, и, глотая рыдания, Ника села на ступени. Что она делает? Барбос жалобно заскулил и чтобы как-то ее утешить, прижался к боку, согревая своей косматой шерстью.
Вскоре сверху послышались шаги. Ярослав молча сел рядом, подождал, пока она вытрет слезы, встал и подал руку.
– Пойдем, отведу тебя в гостиницу.
– Не пойду.
– Ника, что за капризы?
Она встала, пряча от него глаза. Вытерла грязные ладони о не менее грязные шорты. Истерика и вместе с ней злость куда-то испарились. Было очень стыдно за свое поведение. Но, что хуже всего, она не знала, как вернуть исчезнувшее тепло в их отношениях.
– Я боюсь ночевать в гостиницах. Особенно в таком большом городе. – Ничего умней она с ходу придумать не смогла. Несмело глянула на Ярослава и поняла, как больно ему сделала. Он тоже старался на нее не смотреть. Вот тебе и первое свидание – блин комом.
– Пойдем. – Ярослав быстро слетел по ступеням вниз. Ей ничего не оставалось, как побежать следом.
Вылетев из подъезда, он зашагал вглубь спального района. Сумки при нем не было. Видимо, успел занести в квартиру или бросил перед дверью, увидев, что лифт едет вниз.
– Куда ты меня ведешь? – Ника еле поспевала за его быстрым шагом.
– Переночуешь у моей мамы, – бросил он не оборачиваясь и зашагал еще быстрее.
Ника незаметно перевела дух. Кажется, еще не все потеряно.
Больше Ярослав с ней не разговаривал. Только когда остановился у подъезда, крепко взял за руку, чтобы она опять не убежала.
– Кто? – послышался сонный голос из динамика на двери.
– Мам?
– Ярослав? Это ты? – Голос у женщины казался очень удивленным. Дверь сразу же открылась.
Мать Ярослава жила на первом этаже. Лампочка здесь не горела, и свет появился, только когда она открыла дверь квартиры.
– Привет, мам, это Вероника. Она у тебя переночует? На собаку не смотри. Добрейший пес и почти не лает.
Сказал – и исчез, словно его и не было. Только подъездная дверь хлопнула.
– Ну, входи, – Нику окинули взглядом, словно на таможенном досмотре. – Нечего стоять на пороге. И не смотри, он не вернется.
Окончательно сникнув, девушка вошла в квартиру. Едва закрыв за ней дверь, женщина сразу закурила.
– Меня зовут Мария Николаевна. Спать будешь на раскладном кресле, других спальных мест не имеется. Собаку на балкон, и обуй тапки, у меня ковров нет.
Проще было сказать, что в квартире есть. Однокомнатная хрущевка с балконом-лоджией. В комнате вместо дивана два раскладных кресла. Напротив – телевизор на тумбочке шестидесятых годов. Барбос недовольно заворчал, когда Ника отвела его на балкон и закрыла дверь, но послушно лег среди деревянных ящиков с картошкой и каких-то банок. Тапки она обувать не стала, памятуя наказ бабушки никогда не носить чужую обувь. Проще потом носки выкинуть, чем подцепить грибок.
– Чаю будешь? – Женщина выглянула из кухни. В одной руке чайник, в другой почти докуренная сигарета. На Марии Николаевне был старый ситцевый халат. Обута в мужские тапки на три размера больше. Лицо хоть и приятное, но какое-то усталое, словно она давно прекратила бороться с жизнью, плывет по течению, и ей совершенно неважно, куда оно ее вынесет.
Стало до тошноты тоскливо. Захотелось убежать в ночь и до утра бродить по улицам, но Ника себя сдержала и вежливо улыбнулась:
– Да, спасибо. Вам помочь?
– Не нужно. – Женщина сунула сигарету в зубы и, махнув рукой, позвала за собой на кухню.
Здесь было так же неуютно. Старенький гарнитур. Голубой кафель, требующий, чтобы его срочно заменили. Старый стол из тех же шестидесятых и два основательных деревянных табурета, покрашенных десятью слоями краски.
– Садись, расскажи о себе. Чего это сынок приволок тебя ко мне посреди ночи? – Мария Николаевна указала ей на табурет между столом и стенкой, а сама зачиркала спичками, поджигая газовую горелку.
– Я поступать приехала. Познакомилась с Ярославом в клубе, он и предложил пожить пару дней у него, пока у меня не уладится вопрос с квартирой.
– Раз предложил, чего не осталась? – Под чайником загудело синее пламя, женщина достала две пол- литровые кружки, заварку в пакетиках, порылась по шкафам и развела руками: – Сахара нет, будешь конфеты?
– Нет, спасибо. – Она и чая не хотела, но невежливо было отказываться.
– Так чего у сына не осталась? – затушив одну сигарету в пепельнице, Мария Николаевна сразу же закурила следующую.
– Может, я пойду? Вам неприятно мое общество. – Ника встала со стула, но ее тут же усадили обратно.
– Сиди. Посмотрите-ка, обиделась. Переночуешь, а потом иди куда хочешь, чтобы сын не думал, что я тебя посреди ночи выгнала.
Чай пили в гробовом молчании. Потом Мария Николаевна отправилась стелить ей постель, а Ника пошла в ванную.
Как хорошо, что удалось искупаться в клубе. Честное слово, лучше бы она там ночевать осталась. В ванную с ржавыми потеками по стенкам не полезла – побрезговала. Она даже ко сну переодеваться не стала. Как была в шортах и майке, так и забралась под одеяло. К этому моменту женщина уже потушила свет и легла спать.
– Спокойной ночи.
– Да спи уже, – послышалось с другого кресла.
Ночь прошла в мучениях. Горбатые спинки отдавили ей все ребра. Утром девушка встала разбитая и невыспавшаяся. Барбос тихонько скребся на балконе, прося, чтобы его впустили. Обув кроссовки, Ника на цыпочках подошла к спящей женщине и осторожно тронула за плечо:
– Мария Николаевна?
Та заморгала сонными глазами.
– Почему не спишь в такую рань?
– Мне Барбоса надо выгулять, и пойду я, светает. Закройте за мной дверь.
Женщина неохотно встала, нащупала ногами тапки, подождала, пока Ника выпустит собаку с балкона, и пошла за ней.
– Ты заходи, если захочешь.
От неожиданности девушка застыла.
– Спасибо за приглашение, – а что еще можно сказать, чтобы не выглядеть неблагодарной? – Если будет время, обязательно.
– Я серьезно. Может, даже уберусь к твоему приходу. – Увидев, что Ника пребывает на грани шока, женщина замахала руками. – Ладно-ладно. Это я так, к слову, чтобы быть вежливой. Иди куда собиралась.
Ника пулей вылетела из подъезда и чуть не упала, споткнувшись о ноги Ярослава. Скрестив руки на груди, парень сидя спал на лавке. От тычка мгновенно проснулся, подхватил ее в сантиметре от земли и поставил на ноги.
– Ты в порядке?
Поводок выпал из ее рук, и Барбос умчался в палисадник. И слава богам-покровителям. Если бы пес почувствовал настроение хозяйки, загрыз бы Ярослава насмерть.
– Ты что тут делаешь? – зашипела она на парня.
– Тебя караулю.
