Гад!
В стенку полетела ваза.
Сволочь самоуверенная!
На пол упала изящная статуэтка.
Алчно покосилась на дверь, вспомнив, сколько бесценных и, главное, хрупких экспонатов хранится в выставочном зале. У-у-у!!! Добраться бы!
Но, к сожалению, у нас не идиоты служат и все важные помещения наверняка заперты. Осталось только то, что не жалко. Ибо эта рыжая двуличная скотина не могла не понимать, какая будет реакция на то, что он меня запер!
Я пнула очередную подушку и тихо зашипела.
А как красиво себя вел недавно! И ведь уже тогда знал, что запрет. Выгулял на прощание! Лужок с цветочками показал. Выбирай, милая! А то «я опасался, вдруг ты срезанные не любишь»! А меня «срезать» и в вазу можно, значит?!
Схватила маленькую подушечку и с тихим рыком метнула ее в окно. Взялась за следующую, но когти пропороли тонкую ткань, и на пол посыпались перья. Рассеянным взглядом наткнулась на брошенную в кресло рубашку мужа. Кровожадно улыбнулась, швырнула в окно рваную подушку, оставившую в воздухе облако оседающего пуха, и решительно подняла рубашку драгоценного.
Положила на постель. Красиво расправила. Эм, пожалуй, нет. Неудобно будет! Взяла из шкафа вешалку и повесила одежку на нее. Прицепила на дверцу шкафа. Полюбовалась на отращенные коготки и осторожненько на пробу провела одним по рубашке. Прикрыла глазки, наслаждаясь, как музыкой, треском рвущейся ткани. Потом закатала рукава и хищно потянулась к одежде супруга. Гр-р-р!
Через пять минут довольно посмотрела на результат.
Но тут в голову пришла относительно дельная мысль. Что веду себя как мелкая истеричка. И если муж это увидит, то ни о каком изменении решения не может быть и речи.
Стащила с вешалки изувеченную рубашку и начала озираться в поисках места, куда ее можно спрятать. Вдруг услышала шаги в коридоре и, испуганно пискнув, метнулась к постели. Подняла подушку и закинула туда результат моего гнева. Быстро расправила покрывало и только успела принять красивую скорбящую позу, как двери открылись.
– Ири, – Вейл опустился рядом на постель и попытался приобнять меня за плечи, – ну зачем так сердиться?
Я даже не взглянула на него, только отодвинулась и скинула с плеча руку.
– А ты не понимаешь? Я опять вещь, Вейл, которую ты не считаешь нужным даже в известность о своих решениях ставить.
– Так было нужно, Ирьяна, – серьезно ответил супруг. – Я вынужден тебя контролировать. Хотя бы пока не минует опасность.
Я вскочила и недоверчиво уставилась на мужа. В его глазах не было и тени сомнения в правильности собственных поступков.
– Ты что? – почти шепотом спросила я. – Ты не понимаешь?! Я не могу взаперти!
– Ты не взаперти, – покачал головой Ринвейл. – Просто теперь гуляешь только с охраной.
– Это именно так и называется! – уже на повышенных тонах сказала я. – В четырех стенах, и выгул под конвоем!
– А чего ты хочешь?! – устало вздохнул муж. – Я не могу допустить, чтобы с тобой что-то случилось.
– Так возьми с собой! – С надеждой посмотрела на него. – Я смогу быть полезной! Я научусь! Всему, чему нужно.
– Невозможно, – поморщился цай Тирлин. – Станешь мешать, а у меня и так много проблем и дел. Не хватало еще тебя развлекать и постоянно следить, чтобы ты неприятностей не отыскала.
Вдох-выдох. Спокойно.
– Вейл, – заглянула в такие непреклонные голубые глаза, – я не буду мешать. Просто хочу быть с тобой рядом. Научусь. Мне интересно, а значит, научусь.
– Я тебе уже сказал, – непримиримо мотнул головой рыжий. – Мы там делом занимаемся, и следить за тобой, обучать и контролировать тебя некому.
– Хочешь, скажу напрямую все то, что ты так искусно замаскировал полуправдой? – коротко рыкнула я, не сдержавшись. – Ты просто не знаешь, что со мной делать, драгоценный! Вот и вся проблема!
– Ты опять все передергиваешь! – разозлился дракон. – Я про одно, а ты про другое!
– Я про то, что ты не имеешь понятия, что такое жена и как ее в хозяйстве использовать! – едко отозвалась я. – Или ты раньше видел настолько однобокие отношения, что считаешь наши верхом совершенства? Или думаешь, что функции супруги – это ублажать тебя в постели, следить за домом и все тебе прощать за обаятельную улыбку и пару драгоценных цацек?!
– Это-то тут при чем?! – выдохнул муж.
– Создается полная уверенность, что ты откупаешься! Милая, на побрякушки, и не мешай заниматься серьезными делами!
– Создатель, да я не это имел в виду… – Вейл устало потер виски. – Я просто видел, что ты расстроена, а украшения обычно девушкам настроение поднимают.
– Правильно! – кивнула я. – Тот янтарь, что ты дарил перед балом, хранится отдельно и регулярно греется в руках.
– Я понял, – вздохнул цай Тирлин.
– И? – спросила с тайной надеждой на просветление разума супруга.
– Украшения дарить не стану, – с полной уверенностью в собственной правоте пообещал Вейл.
Мне захотелось стукнуться обо что-нибудь головой. Ну или его стукнуть.
– Так… зайдем с другого края, – попыталась успокоиться я. – Что ты знаешь о моих родителях?
– Эм… – протянул муж. – Приближенные к огненному трону. Тесть неоднократно служил послом как у нас, так и в Изначальной империи. Результативно так служил… Дориан всякий раз после его визитов пребывал в «превосходном» расположении духа.
– А про маму у вас ничего особо не слышно, – резюмировала я. – Это потому, что папа соблюдает обычаи народа, к которому едет. А у ледяных прекрасный пол и политика не больно-то сочетаются.
– Ири, давай ближе к делу.
– Хорошо. Мои родители, можно сказать, ярчайший пример иномирного выражения «муж и жена – одна сатана». Отец учитывает мнение мамы, советуется с ней, он ставит ее… наверное, все же не вровень с мужчинами, но не отказывает ей в уме и полезности! А ты?!
– А что я? – сверкнул глазами Вейл. – Я стараюсь, но, родная моя, тебе по человеческим меркам и восемнадцати нет! Ты маленькая…
– …глупенькая, и у тебя нет времени со мной возиться, – закончила мысль супруга. Вейл закатил глаза и попытался вставить хоть слово, но у него не получилось. – Вот почему, когда ты меня в постель тащишь, о возрасте не задумываешься? Да и когда мы просто разговариваем, тебе совсем не мешают ни это, ни мой гуманитарный склад ума!
– Как меня все достало! – зарычал муж и зло стукнул кулаком о прикроватный столбик. Вмятина осталась, но дерево выдержало. – Я опять тебя уговариваю, пытаюсь что-то объяснить, а ты не желаешь слушать и слышать! А у меня еще очень много дел!
– Ну и катись в свой Мерцающий, к своему наследничку и трупам зверюг в придачу! – взвилась я. – Видеть тебя не желаю!
– Да угомонись ты наконец! – Спокойствие с супруга как ветром сдуло, и голубые глаза теперь сверкали ярче обычного, а на лбу и скулах проступил еле заметный синий узор чешуи.
– И не подумаю! – независимо скрестила руки я.
– Ты же умненькая девушка, – решил зайти с другой стороны цай Тирлин.
– Если бы ты считал меня умной, то не держал бы в имении в качестве постельной грелки!
– А какую роль ты еще себе отводишь сейчас? – холодно осведомился Вейл. – И не выражайся так. Мне это не нравится, тем более я тебя так не воспринимаю.
– А как? – истерически рассмеялась я. – Если бы не твои потребности, я бы тебя дома не видела!
