сакскими вождями. Возможно, именно поэтому он не участвовал в битве против них позавчера. И наверняка, раз Артур доверяет ему, он использует это доверие сполна, ведя двойную игру.
Гонец покачал головой, показывая, что не знает, откуда у Артура такие сведения.
— Когда Артур прибудет к Каммлану? — спросил Ланселот.
— Через два дня.
Ланселот внимательно оглядел всех собравшихся. Все лица выражали решимость, никто не сомневался в его намерении повести их в бой.
— Выходим завтра после полудня, — сказал Ланселот. — Гилфорд, пошли людей на западные заставы, к назначенному времени они должны быть здесь. Тристан, Персиваль, утром общее построение. Нужно все проверить. Галахад, на тебе, как всегда, провизия. А ты, Вогерн, завтра на заре отправишься к Гавейну, сообщишь, что мы выступаем и будем там вовремя.
Хелен лежала в постели и думала о предстоящей битве. Пятидесятитысячное войско саксов против войск Союза. Она не считала воинов Ланселота, но их должно быть от трех до пяти тысяч, не больше. Бенвик — очень маленькое королевство, к тому же в пятом веке здесь проживало гораздо меньше народу, чем в двадцатом. А сколько воинов у Камелота? И сколько воинов у всего Союза? Она начала беспокоиться. Мордред может предать Артура и в битве против саксов, и тогда Артур все равно погибнет, и его воинство тоже.
Она вдруг подумала о Ланселоте. Различные варианты легенды по-разному описывают его судьбу после Каммланской битвы. По одной версии, он женится на Элейне, матери своего сына Галахада, и спокойно живет до старости. По другой — скитается по миру, не в силах забыть Гвиниверу. Но, что произошло на самом деле, не знает никто. А если ему суждено погибнуть в этой битве? Ведь нет никакой уверенности, что он останется жив. Хелен задрожала, словно от холода, и обхватила себя за плечи. Завтра он уйдет на величайшую битву, с которой домой вернутся далеко не все, если вообще будет куда возвращаться. Она почувствовала себя так, будто завтра должен начаться Судный день. Послезавтра не существовало. Впереди не было вообще никакого будущего, и это заставляло ее сердце сжиматься от страха.
Хелен вышла на балкон, чтобы немного освежить голову и успокоиться. Ее будущее не исчезнет, как бы ни завершилась эта битва. Саксы все равно завоюют Британию, и Англия будет такой же, какая она есть сейчас. Но мысли о Ланселоте, обо всех людях, что живут здесь, не давали ей покоя. Каково будет им потерять свою землю, свой дом? И сколько бы Ланселот и другие ни бились, все равно рано или поздно они потерпят поражение. Она не может сказать ему об этом. Это слишком страшно — знать, что все усилия напрасны, что борьба против захватчиков тщетна. Но она может сказать ему другое — что история с Каммланским полем может повториться и Мордред все равно сумеет убить Артура. Хотя, вполне вероятно, Ланселот и сам догадался. Но ведь можно сходить к нему и убедиться в этом.
Хелен прекрасно понимала, для чего придумала этот повод — чтобы увидеться с Ланселотом наедине перед завтрашней неизвестностью. Еще раз побыть вместе с ним, прежде чем, возможно, потерять его навсегда. Она не хотела думать, что он может погибнуть, старалась даже не допускать подобных мыслей, но они все-таки лезли ей в голову, и от этого никуда нельзя было деться. Не совсем сознавая, что делает, она накинула халат и вышла в коридор.
В коридоре тускло горели факелы, и у Хелен при свете слегка прояснилась голова. Что она делает? Почему идет ночью в спальню к едва знакомому мужчине? Раньше она никогда не навязывалась, и сейчас это тоже казалось ей неправильным. Что если она ошибается в его чувствах к ней? Ведь если бы они были настоящими, сейчас он бы пришел к ней, а не наоборот.
— Кого-то ищешь? — вдруг раздался рядом с ней голос Ланселота, так что она даже подпрыгнула от неожиданности. Но сердце тут же обрадованно подскочило. Он пришел к ней!
— Нет, — прошептала она, сияя от радости. Он пришел к ней!
Ланселот, не отрывая от нее горящих глаз, поднял ее на руки и понес в свои покои. За всю дорогу они не сказали друг другу ни слова, да в этом и не было необходимости. Все, что ей нужно было знать, она увидела в его глазах.
Он медленно опустил ее на кровать и пристально посмотрел на нее.
— Любимая, — прошептал он охрипшим от страсти голосом.
Хелен судорожно сглотнула, в который раз поражаясь его мужественной, благородной красоте. Никогда и ничего в своей жизни она не желала больше, чем быть сейчас с этим мужчиной. Мужчиной ее мечты.
Ланселот накрыл ее губы своими, и весь мир перестал для нее существовать.
— Я люблю тебя, — прошептал он, прижимая ее жаркое тело к себе. — Люблю.
Услышав ее ответ, он еще сильнее прижал ее к себе, если только это было возможно, так что у Хелен перехватило дыхание. Но сейчас это не имело значения, важны были лишь его слова, лишь то, что он был рядом с ней, что он любил ее. От безмерного счастья на глаза ее навернулись слезы, и она спрятала лицо на его широкой груди.
— Ты плачешь? Почему? — Он приподнял ее лицо за подбородок и заставил посмотреть на себя.
— Просто я счастлива, — прошептала она, снова пряча лицо на его груди и обнимая его обеими руками. — Я так люблю тебя.
— А как я тебя люблю, — счастливо улыбнулся Ланселот, с силой сжимая ее в объятиях. — Как я раньше этого не понимал? Я ведь влюбился в тебя, как только увидел.
— Неужели? — Хелен подняла на него улыбающиеся глаза, все еще блестевшие от слез. — А мне казалось, что поначалу ты меня просто возненавидел.
— Я думаю, что злился на тебя, потому что ты оказалась совсем не такой милой, какой я тебя представил вначале.
— А я сначала думала, что все это розыгрыш. Костюмированное представление. А о том, что я приняла вас за банду сумасшедших убийц, даже говорить не хочу.
Ланселот тихонько рассмеялся и запустил руки в ее волосы.
— Как я мечтал это сделать, — прошептал он, снова накрывая ее тело своим и целуя. — Твои волосы сводили меня с ума. Твоя улыбка сводила меня с ума. Твои губы сводили меня с ума.
Он вновь поцеловал ее, но теперь уже мягко и спокойно. Затем его губы перебрались на ее шею, и Хелен поняла, что ночь еще не закончена.
— Ланселот, — тихо позвала она.
— Да, любимая, — отозвался он.
Хелен проснулась задолго до рассвета. Ланселот всю ночь прижимал ее к себе, словно боялся, что она ускользнет, и лишь сейчас отпустил, забывшись наконец глубоким сном. Она смотрела на него и понимала, что подобного в жизни у нее никогда не будет, и хотела запечатлеть в памяти черты лица, ставшего ей таким дорогим. Одеяло слегка откинулось, и она могла видеть при слабом отблеске огня в камине его широкие плечи и твердую мускулистую грудь. Ночью при свете свечей он казался божеством, и ей сейчас захотелось вновь убедиться, что этот великолепный мужчина не был ее сном.
Но Хелен также знала, что впереди его ждет великая битва и ему понадобятся все силы, которые он сейчас отдает ей. И кто знает, какова плата? Что, если именно этой доли силы ему не хватит, чтобы одолеть последнего противника? Она осторожно прижалась к нему, чтобы нечаянно не разбудить, и закрыла глаза, вновь погружаясь в одновременно сладкий и тревожный сон.
Хелен еще долго стояла на башне над воротами, провожая взглядом последние трепещущие вдали стяги войска Ланселота, пока они не скрылись в лесу. Прощальный поцелуй его все еще горел на ее губах. Она закрыла глаза, представив себе их трудный путь. Весь день и всю ночь они будут идти, останавливаясь лишь ненадолго, чтобы успеть к началу битвы на Каммлане. Что произойдет там? Ни один историк не может сказать это точно, не осталось ни одной записи о том дне. Никто из ее современников не знает даже, что эта битва произошла на самом деле, а не была придумана искусными рассказчиками. И чем она закончится сейчас, после всех ее вмешательств? Победой британцев или вновь поражением? Не придется ли им бежать на континент, как было в настоящей истории? Но больше всего Хелен волновало то, что она не знала, чем
