Ну как же, Настина дочка привезла какого-то иностранца знакомиться с родителями. Ишь, фифа, поди, за границу лыжи навострила.
Когда мы вернулись, уже пришло время ложиться спать. Не обошлось, правда, без маминых выкрутасов. А начиналось все так безобидно…
– Эрилив, вы хотите минералки? – Мама вошла в гостиную с графином минеральной воды.
Я только удивленно приподняла брови в ответ на сей странный поступок – зачем переливать газированную воду в графин? Она ведь выветрится.
– С удовольствием, Анастасия Витальевна, – вежливо отозвался сидящий в одиночестве на диване лирелл.
– Давайте я за вами поухаживаю. – Мама подошла и протянула ему пустой стакан.
Эрилив взял его, она наполнила стакан водой, а потом…
– Ой! Я такая неловкая! – воскликнула мама, поднимая пустой уже графин с дивана. – Споткнулась. Вот ведь руки-крюки, – причитала она под моим прожигающим в ней дырки взглядом.
– Мама!
– Ну что – мама? Полотенца неси. Ой, вот ведь беда какая! Весь диван промок…
– Ну, мама! – пыхтя как злобный ежик, я помчалась в ванную за полотенцами.
– Эрилив, но вы не расстраивайтесь. На полу вам спать не придется, – щебетала мамуля, размазывая лужу по дивану, чтобы захватить как можно больше площади, и при этом стараясь не смотреть на вскочившего парня. – У нас есть раскладушка, мы вам на ней постелим. А хотите, я ее в Викиной комнате даже поставлю? Вы ведь наверняка захотите поболтать перед сном. Ах, эта молодежь… Такие полуночники – вам бы до утра не спать, а потом не разбудить.
– Мама! Раскладушка сломана.
– Чего это? Мы ей ножки изолентой перемотали, – невозмутимо продолжала она.
– Мам, иди спать. Мы сами справимся и с диваном, и с постелями. – Я нахмурилась.
– Неблагодарная, – усмехнулась она. – Сейчас выдам вам раскладушку и постельные принадлежности.
– Раскладушку не на-до, – по слогам произнесла я. – Ты не переживай, мамуль, я сейчас феном быстро высушу диван.
– Вот еще! Сгорит фен, это ж сколько дуть нужно!
– Ничего страшного, я новый куплю. Иди, мам, иди. Папа, спокойной ночи! – Я сделала отцу страшные глаза, чтобы он увел ее.
Мы с Эриливом и Марсом проводили родителей взглядом.
– Рил, – шепотом позвала я его, – ты же маг, суши давай.
– Думаешь? – Он хитро улыбнулся. – Я не против спать на раскладушке в твоей комнате. Поболтаем.
– О-о-о, тогда тебе гарантированы незабываемые впечатления. Если она под тобой ночью сложится как карточный домик, виноват будешь сам. И кстати… Чего это в моей комнате? Здесь же диван промок, а не стены.
– Злая она, Марс, – шутливо посетовал лирелл, проводя рукой над мокрым пятном. – Не любит она нас, в спальню не зовет.
– Чего это не зову? – поддержала я игру. – Вот я Марсика очень люблю и в спальню зову. Марс, пойдешь со мной?
– Тяв, – согласился щенок.
– Ну вот, а бедного, несчастного, всеми покинутого лирелла бросают на мокром диване в чужом враждебном мире… Да еще и в одиночестве, – запричитал Эрилив.
– Не бойся, маленький, – прыснула я от смеха. – Мы с Марсом рядом. Если вдруг к тебе ночью придет Бабайка и захочет укусить за пятку, ты зови.
– Бабайка – это кто?
– Честно говоря, не знаю. Но он, как говорят, приходит к непослушным детям. Ко мне ни разу не приходил, так что прямо и не знаю… Врут, наверное.
Эрилив, стараясь не смеяться громко, досушил диван и стал расстилать на нем простыню.
– Ты пока стели, а я феном пошумлю, пусть мама не думает, что я гостя на мокром диване спать уложила.
Сходив в ванную, я принесла фен и включила его.
Марсу теплый воздух очень понравился, и он, подставляя то один, то другой бок, крутился передо мной.
– Хорошая штука, – кивнул на электроприбор Эрилив. – Ты тоже ею волосы сушишь?
– Ага. Если спешу по утрам, то им. Если не тороплюсь, то сами сохнут. Но долго – неудобство длинных волос.
– Это да. – Он сел на диван, глядя на нас, а я выключила фен.
– А ты давно волосы покрасила? И какой твой родной цвет?
– Каштановый, вот как эта прядь. – Я выбрала в распущенных волосах прядку и продемонстрировала. – А покрасила… Мм, дня за три вроде до вашего приезда из Лилирейи. Не помню уже точно. Накануне, короче.
– А зачем?
– Просто так, для разнообразия. – Я улыбнулась. – Вообще, пора бы уже освежить цвет. Вот не решила пока, корни подкрасить или свой родной вернуть.
– Не представляю тебя темноволосой. – Он задумчиво улыбнулся. – Привык тебя видеть такой.
– А все в Замке наоборот, только-только привыкли к светлым волосам, а сначала даже не узнали, когда я явилась перед ними после салона. – Я хихикнула, вспомнив, и продолжила: – Увидишь еще, не думаю, что я долго прохожу с этим цветом. К зиме в любом случае верну свой, каштановый.
– Ты с любым цветом волос прекрасна. Никогда не встречал девушки, подобной тебе… – как-то печально отозвался Эрилив.
– Так уж и с любым, – неловко попыталась я пошутить. – А если с зеленым? Или синим? И почему ты так грустишь по этому поводу?
– Думаю… Как же я буду жить…
– Эмм… В смысле?
– Не важно. – Он встал. – Ну что? Спать? Выдавай гостю полотенце.
– Да, конечно. – Я тоже поднялась.
Пока лирелл был в душе, я озадаченно спросила Марса.
– Марсик, ты что-нибудь понял? – Щенок не ответил, только хвост замотался. – И я не поняла. Одно знаю точно: я буду безумно скучать, когда он уедет.
– Тяв, – решил снизойти до ответа мой лиловый песик.
Разбудил меня какой-то шорох и подергивание за край одеяла. Я спросонья подумала, что это Марс, судя по тяжести на моих ногах, щенок решил, что спать на полу менее приятно, чем в постели у хозяйки, и коварно туда пробрался. Подергивание одеяла повторилось, и я села, пытаясь в темноте разобрать, кто же меня будит.
– Эрилив? Ты чего? Бабайка пришел, что ли? – хрипло пошутила я.
– Да не Эрилив я, а Кузьма, – так же хрипло ответил мне… Кузьма?!
– Кто?! – пискнула я, а весь сон как рукой сняло.
– Да не бойся, маленькая хозяйка. Домовой я, Кузьма.
– А-а-а… – многозначительно протянула я.
– Ты это… – Темный силуэт переместился и сел так, чтобы на него падал лунный свет из окна. – Не увози родителей, а? Привык я к ним. И с прабабкой твоей жил, и с бабушкой, и мать твою с пеленок, считай, нянчил. А уж про тебя и не говорю, но ты теперь – отрезанный ломоть.
– Кузьма… – Я прокашлялась. – Да я хотела как лучше сделать. Эту квартиру продать, добавить денег и им жилье побольше купить.
– Так ведь не хочут они сами. И ты их не заставляй…
– Ну… Так и ты с ними переезжай?
