момент истошно закричала Маргарита и удар гоблина, видимо от неожиданности, так как истеричный крик женщины это тот еще удар по мозгам даже инопланетного существа, оказался не столь четким. Костяной нож вошел Ремезову чуть выше и под другим углом, нежели хотел гоблин, но этого все равно хватило, чтобы противник упал на пол без признаков жизни.
Проверять, жив он или нет, гоблины не стали, так как они увидели то, что им требовалось – пленников, коих в этом модуле почему-то оказалось очень мало. Особенно остро недостаток ощущался в женской части населения.
Гоблины что-то крича, грубо за волосы вытащили доктора и Маргариту из бака.
– Не трогайте! – закричала женщина, когда один из аборигенов заинтересовался инкубатором.
Этот прозрачный ящик с ребенком внутри их конечно же заинтересовал, они попытались его открыть, но не смогли. Ударам, даже весьма чувствительным, он тоже не поддавался. И аборигены вынуждены были оставить инкубатор в покое, так как времени возиться с этой весьма немаленькой по габаритам и довольно тяжелой штукой у них не было.
Часть III
Перелом
1
Летели долго, почти неделю с остановками два раза в день на еду и сон. Следующие «аэродромы подскока» оказались оснащены получше первого, тем что на них, в простеньких тайниках, имели подготовленные запасы пищи и воды. Все говорило в пользу того, что аборигены готовились к войне долго и тщательно.
Поскольку собственная вода вышла еще в первый день, пришлось утолять жажду предложенной аборигенами. Многие долго отказывались, ведь никто не знал, как эта вода обработана и обработана ли она вообще, а значит в ней много всяких опасных для жизни бактерий и микроорганизмов.
Эрик миндальничать не стал и сразу взял предложенную воду кисловатой на вкус, видимо туда добавили какого-то сока, толи для обработки, то ли просто для вкуса приятного аборигенам. И потом, чего бояться каких-то там микробов и бактерий? Они и так все трупы. Так же Махов не стал отказываться от скудной еды, какого-то завяленного мяса, весьма жесткого и растительной пищи выбирая знакомые съедобные корешки и ростки.
Эрик терялся в догадках относительно того, куда они залетели, совершенно запутавшись в пространстве. Мысленно положить маршрут на карту вызванную в памяти не получалось. Уж очень много было поворотов и даже пару раз перелетали через верхнее плато. То что они в другой группе каньонов сомневаться не приходилось.
Дельтапланы летали быстро, лишь немногим уступая в крейсерской скорости вертолетам, а это значит, что они преодолели за это время не меньше тысячи километров.
Но любой путь рано или поздно заканчивается. Дельтапланы в очередной раз пошли на снижение и пленники оказались у поселения. Махов сразу сообразил, что построено оно недавно. Внизу под норами квартир лежали отвалы грунта еще не оккупированные настырной растительностью. Лесенки и тропинки так же сверкали свежей белизной недавно отесанной и распиленной древесины. Более того строительство в некоторых местах все еще продолжалось.
Пленников отвязали от дельтапланов и спустив на дно каньона по одному на «лифтах», вновь связали в кучу между собой, выстроив в шеренгу приставив к стене точно на расстрел.
Людей тут же обступили угрюмые аборигены. Из-под рук выглядывали детеныши, то есть дети.
«Как бы не порвали на куски», – поежившись, подумал Эрик.
Смерть есть смерть, но смерть смерти рознь. Махов естественно предпочел бы умереть быстро от одного удара в сердце, а не быть забитым палками или камнями.
Но пока аборигены вели себя тихо и просто разглядывали пришельцев, иногда тихо переговариваясь между собой.
Подошел какой-то старец в лохмотьях с посохом и один из воинов, наверняка командир дельтапланеристов, слегка поклонился ему, приложив правую руку к груди.
Между вождем, как про себя Эрик обозвал старца, и воином-командующим завязалась неспешная беседа. По окончании разговора вождь, подняв руки, что-то выкрикнул всем жителям деревни, и они взорвались радостными воплями.
«Ну конечно, – подумал Эрик. – Им только что рассказали о великой победе и множестве убитых злобных пришельцев».
Махов тяжело вздохнул. Он чувствовал, что жить ему и всем остальным пленникам осталось не долго.
Принесут в жертву своему богу?
– Что они с нами сделают? – прошептала какая-то женщина, дрожа от страха.
– Зажарят и съедят, – огрызнулся, тоже от страха, один из мужчин. – Видишь, какие дикари… Сейчас пляски устроят, костер разведут…
– Заткнись…
Мужик и впрямь заткнулся, но только потому, что на него хмуро посмотрел абориген охранник.
Наконец вспомнили о пленниках и развязав им ноги, повели куда-то наверх. Достигнув самого верхнего уровня, их стали заталкивать в норы по несколько человек, закрывая входы массивными дверями. Некоторые сразу же кидались к маленьким зарешеченным костями окошкам.
Впихнули и Махова в нору-камеру, потому как обстановка и впрямь сильно напоминала тюремную. Он почему-то подумал, что их подготовили изначально специально для пленников. Двери уж очень массивные. Аборигены себе такие не делали. Да и снаружи там засов хороший.
Камера оказалась небольшой, пять на пять метров, два метра в высоту и вся во мху. Этот фиолетовый мох рос повсюду: на полу, на стенах и даже свисал с потолка.
– Зачем он тут?
Удивительно, но люди разрушив десятки сахарианских деревень, ни разу не были внутри их жилищ, по крайней мере Эрик точно. Так что он не знал во всех ли аборигенских норах-квартирах растет мох или это только для людей так сделали? Если верно последнее, то зачем?
Хотя с другой стороны удивляться нечему ведь, как правило, ракетный обстрел уничтожал все лестницы и тропинки ведущие к жилищам, так что даже если кто-то и хотел посмотреть, как живут аборигены и возможно чем-то поживиться, просто не мог туда добраться.
Эрик дотронулся до мха и почувствовал нечто странное. Мох был прохладным. Он внимательно осмотрел пушистый покров мха на наличие насекомых и к своему удивлению не обнаружил их тут, хотя на стенах. Там наверху в слое испарений этих хитиновых тварей там до фига и больше.
Плюнув на все, изнывая от перегрева и желая хоть как-то охладиться, Эрик раздевшись почти полностью упал на этот фиолетовый ковер прохлады.
– О, да… Теперь понятно как орфейцы и их потомки переживали жару вне модулей.
Остальные пленники тоже оценили холодящее свойство мха и так же разлеглись.
Эрик готов был валяться в нем вечно, но естественные надобности организма заставили его встать. Он захотел в туалет, причем по тяжелому. А туалета здесь нет, ни даже примитивного ведра.
– И что теперь делать?..
– О чем ты? – спросил мужик по имени Леон.
Эрик рассказал о своих проблемах.
– Вот уж действительно…
Эрик, набравшись храбрости, постучал в дверь, так как знал, что за ней стоит охранник с копьем и пистолетом. Сахарианец только злобно рыкнул, ударив в ответ по двери.
– Но я в сортир хочу?!
Но и это не возымело действия. Естественно, ведь охранник не понял ни слова, только еще раз ударил по двери и сделав страшные глаза оскалился в окошко. Эрик аж отшатнулся.
– Оставь это, – посоветовал Леон, – а то как бы хуже не стало.
– Да куда уж хуже? – вздохнул кто-то из пятерки.
– Что ж, придется гадить здесь… – сделал вывод Махов.
– Эй! Ты серьезно?!
