Немного посветлело — далеко за горами зарождался новый рассвет. По расчетам Гая, к полудню они могли положить между собой и Ренн-ле-Шато достаточно приличное расстояние. Тьерри заверил их, что если его отцу взбредет желание выслать за беглецами погоню, он сделает все, дабы отговорить его от этих замыслов, однако осторожность еще никому не вредила. Если ты поневоле оказался в роли преследуемого, беги быстрее и не забывай оглядываться.
Обитателям Ренна задаром достались три их лошади и часть брошенного в спешке имущества, однако никто из путников не испытывал по этому поводу особого сожаления. Припасами и необходимыми в дороге вещами можно обзавестись в любом городе. Господам рыцарям вообще повезло — они сохранили своих коней, и не придется тратиться на новых.
— Мессир Гисборн, — окликнули уже забравшегося в седло Гая. Бросив взгляд вниз, он увидел мистрисс Уэстмор, безмятежно осведомившуюся: — Вы не против, если я поеду с вами?
— Что? — не сразу сообразил Гай. Девушка, не дожидаясь ответа, подпрыгнула, уцепившись за луку седла и ремни упряжи, и через миг устраивалась позади Гая на крупе его скакуна. Что ж, все верно — гнедая кобыла, и без того отягощенная поклажей, понесет вдобавок более легкого Франческо, а выносливому Фламандцу все равно, один человек на его спине или двое. — Нет, то есть да, я, конечно…
— Я знала, что вы не откажете, — нежнейшим голоском проворковала Изабель. Проезжавший мимо Дугал понимающе хмыкнул, исподтишка сделав быстрый и не совсем приличный жест, означавший: «Не теряй времени даром». Сэр Гисборн метнул на компаньона свирепый взгляд, но не преуспел — Мак-Лауд уже отвернулся, весьма довольный своей выходкой.
Ущелье, неведомо сколько лет скрывающее в своей глубине потайной ход, тянулось шагов на триста, вливаясь в новый овраг, более широкий, с пологими склонами, вполне подходящий для неспешной рыси. Дугал уверенно заявил, будто понял, где они находятся: в четверти лиги к полуденному восходу от замка. Поблизости якобы проходит наезженная тропа, ведущая к переправе через речку Сальсу и к городку Арк. Франческо осведомился, что мессиры думают насчет возможных преследователей, Гай напомнил об обещании Тьерри, Изабель немедленно заявила, что цена подобным обещаниям — ломаный фартинг в базарный день и заспорила с Мак-Лаудом, утверждая, что, как только окончательно рассветет, надо свернуть и ехать через холмы, придерживаясь направления по солнцу.
Потом Гай не раз задумывался над тем, почему они так уверенно сочли себя в безопасности, напрочь позабыв о бдительности, и нашел единственное достойное оправдание — они все действительно здорово вымотались и мечтали поскорее убраться из окрестностей замка, этой обители мрачных чудес и непонятных интриг. Когда впереди возникли неясные очертания всадника, преграждавшего им дорогу, они какое-то время продолжали ехать, словно не замечая его, пока Франческо не вскрикнул и не натянул поводья, останавливая лошадь.
Поспешно оглянувшийся Дугал вполголоса выругался, потянулся за мечом… и медленно опустил руку вниз. Мистрисс Уэстмор еле слышно пробормотала короткую фразу на итальянском — как заподозрил Гай, вовсе не «Господи, спаси и помилуй».
Сзади появились четверо верховых, а к одинокому незнакомцу присоединилось еще трое. Восемь против двоих… ладно, троих, если принимать в расчет Франческо… соотношение сил более чем невыгодное. Вдобавок многое зависит от того, кто эти люди — все-таки отправленная погоня из Ренн-ле-Шато, дорожные грабители или кто-то еще?
— Доброе утро, господа! — отчетливо прозвучал над дорогой веселый и чуточку легкомысленный голос. — Вот мы наконец и встретились. Мое почтение, мистрисс Уэстмор, как поживаете?
— Чтоб тебя на том свете черти припекли к сковородке, — не слишком любезно проворчала Изабель. Всадник подъехал поближе, однако не стремясь оказаться в пределах досягаемости клинков сэра Гисборна и его компаньона. Краем уха Гай различил знакомый натужный скрип, с которым натягивается тетива арбалета, и понял, что им всем лучше оставаться на месте и сохранять хотя бы внешнее спокойствие.
— Взаимно, моя прекрасная леди, — отозвался незнакомец. Теперь компания могла без труда его рассмотреть: молодой человек лет двадцати пяти, светловолосый, в невзрачной темной одежде, обманчиво делающей его похожим на небогатого горожанина. Этому впечатлению явственно противоречили хороший меч на левом бедре, породистый чалый конь и уверенные («Самоуверенные», — мельком отметил Гай) манеры незнакомца. — Поскольку мне не хотелось бы причинять вам лишние неудобства, думаю, вполне обойдемся без унизительного ритуала расставания с оружием. Учтите, мессиры, я полагаюсь на вашу честность. Если вам хочется затеять свалку — по крайней мере, одному из вас просто не терпится — скажите сразу. Уж такое скромное развлечение напоследок я в силах обеспечить.
— Кто это? — не поворачиваясь, чуть слышно спросил Гай у хмуро притихшей девушки. — Похоже, он нас знает…
Ответила не мистрисс Уэстмор, а Дугал, расслышавший вопрос компаньона.
— Его зовут Ральф Джейль, — коротко бросил шотландец. — Угадал?
— Разумеется, разумеется, — бывший придворный канцлера Лоншана отвесил компании глубокий и слегка наигранный поклон. — Он самый, собственной персоной и всегда к вашим услугам. Так вы желаете учинить вульгарную драку или тихо-мирно присоединитесь ко мне и моим друзьям?
Сэр Гай Гисборн и Дугал переглянулись, Мак-Лауд с тоскливым видом пожал плечами.
— Восемь человек, — сквозь зубы пробормотал он. — В холмах наверняка припрятано еще столько же, да вдобавок у них арбалеты. Если мы дернемся, нас нашпигуют стрелами. Он предлагает поговорить… где беседа — там всегда остается шанс выкрутиться. Только как он нас выследил, зар-раза?..
— Мы не в силах отказаться от столь любезного приглашения, — Гай постарался использовать весь отпущенный ему от природы сарказм и тронул коня с места. Позади шевельнулась, скорбно вздохнув, мистрисс Изабель, и послышался тихий голос Франческо, обращавшегося то ли к своей покровительнице, то ли к самому себе. Несмотря на свое незнание итальянского, сэр Гисборн сумел перевести оброненную попутчиком фразу — в своей простоте она весьма походила на латинскую — и невольно вздрогнул от заключенного в ней пугающего смысла.
Мессир Бернардоне сказал: «Il Dio est bono, il Dio est malо», что означало: «Господь бывает добрым, но бывает и жестоким».
Примечания
1
Парод (
2
Hibernia (
3
День святого Ремигия или Сен-Реми, «апостола франков», празднуется 1 октября.
