за горизонтом Бискайского залива, трое властителей подписали наконец договор о создании единых военно-морских сил. До этого момента Англия, а за ней Шотландия и Ирландия, оставались ущемленными в союзе с континентальными странами. Новые технологии только взамен на интеграционные процессы, и англичане, не желая отставать от прогресса, медленно и неохотно шли на уступки. После одобрения договора парламентом на острове появится, наконец, производство надежных паровых машин и металлопрокат. Армия получит нарезное оружие, а от Лондона на север и юго-запад потянутся первые ветки железных дорог.
Пока высокопоставленные лица занимались глобальными проблемами, простые люди делали свои обычные дела. Эскадра из двенадцати транспортов и корабля сопровождения вошла в Лиссабон. Капитанов лично принял только что провозглашенный королем Педру II. Несмотря на собственные амбиции и честолюбие жены, он смирился с подчинением своей страны французским властям. Мощное развитие промышленности и торговли действительно давало ему шанс стать самым успешным правителем независимой Португалии, хоть слово «независимость» давно взято в кавычки.
Пополнившись еще двумя португальскими судами, экспедиция двинулась к Канарским островам. Недалеко от берегов Марокко начались первые неприятности.
Несмотря на построение двумя колоннами, идущий впереди «Новак» едва успел вернуться в хвост, чтобы присоединиться к бою с флибустьерами из так называемой Бу-Регрегской пиратской республики. При небольшом размере марокканских корабликов, они были опасны своей многочисленностью. С десяток одно- и двухмачтовых парусников быстро приближались к тяжелогруженому и неповоротливому португальскому барку «Санта Мария», замыкавшему строй. Нападавшие даже не пытались завязать артиллерийскую дуэль. Не зная про отсутствие пушек, они сближались под углом к корме, вне сектора предполагаемого обстрела, норовя вцепиться абордажными крючьями в борт и такелаж и завалить экипаж численным преимуществом.
Развернувшись на встречный курс, «Новак» на всех парах поспешил к месту схватки. Увидев приближение парохода по левому борту, командир контрабордажной команды барка перевел морских пехотинцев на правый борт, к которому стремилась изящная шхуна, переполненная пиратами, галдящими и размахивающими абордажными саблями. С расстояния ста метров пулеметчик всадил в них целую ленту, изрядно уменьшив энтузиазм. Сменив ствол и поменяв коробку с лентой, следующую серию выстрелов он провел почти в упор, ему вторили пехотинцы, поливая пиратов из M2. Хотя запаса скорости хватило и шхуна практически догнала корму португальца, карабкаться на палубу уже было некому. Парусник отвалил.
К левому борту торговца приближалось сразу шесть корсаров. Расстояние быстро сокращалось, и де Брюэль побоялся использовать главный калибр, опасаясь, что гидроудар от взрыва повредит корпус «Санта Марии». В бой вступил крупнокалиберный пулемет. Очередь буквально рассекла ближайшее к португальцу суденышко пополам, оно не развалилось, но начало быстро набирать воду и отставать. Открыло огонь пятидесятимиллиметровое орудие, на пять снарядов, выпущенных им за сорок секунд, пришлось два попадания. Миновав барк на таком малом расстоянии, что корпуса начало подтаскивать друг к другу, «Новак» выскочил в лоб шлюпу, который в наглой пиратской манере валил прямо на противника.
— Право руля! — закричал капитан, но смог лишь превратить лобовой удар в скользящий. Раздался душераздирающий треск, часть рангоута посыпалась на палубу парохода.
— Осмотреться в отсеках на предмет течи! Контрабордажной команде осмотреть палубу. Всем орудиям — самостоятельный огонь по целям справа по борту.
За время циркуляции моряки сумели перестрелять полтора десятка пиратов, которые умудрились в головокружительном прыжке заскочить на «Новак» в момент столкновения. Отсеки доложили об отсутствии течи, а башни — о попаданиях в оставшихся с этой стороны пиратов.
Офицер на мостике показал, что три мелких пиратских судна вцепились в замыкающего второй колонны. Де Брюэль витиевато выругался. Он не мог открыть огонь, так как боялся зацепить своего. Оставалось подойти вплотную.
На палубе барка «Санта Катарина» кипела рукопашная. Потеряв не менее трети численности от огня пехотинцев, нападавшие пытались пробиться к мостику. С юта доносились редкие и очень экономные очереди, у морпехов кончались патроны.
Оказавшись на левом траверзе португальца, «Новак» несколькими выстрелами разнес в щепки пиратские плавсредства, отрезав им путь к отступлению. Но что делать с тремя или четырьмя десятками отморозков, занявших бак, мидель и просочившихся в трюм? Впервые пароход пошел на абордаж парусного судна. Из двадцати шести человек экипажа капитан оставил на борту всего семь и сам возглавил атаку.
Очередью из ПКМ расчистили участок на баке, рискуя задеть кого-то из остатков португальской команды. Потом, прикрывая друг друга короткими очередями, абордажники перебрались на нос, потеряв лишь одного матроса, и укрылись за фок-мачтой и наваленными вокруг нее бочками и ящиками.
Разбойничий сброд оказался меж двух огней: с кормы слабо огрызались морпехи, бак занял французский отряд.
Де Брюэль ни разу не был в ближнем бою во время походов на «Миссури» и на «Энола Гей», но набрался опыта в рукопашной еще на фрегате. Там основным оружием была сабля, реже — кремневый пистолет. Сейчас, слава Единому, в руках матросов автоматическое оружие. Разбив их на две группы, он скомандовал:
— Со мной идут по левому борту, с Мартинесом по правому. Начинаем мы, вы через секунду. Помните, чтобы ударить саблей, нужен всего один миг. Не дайте его врагам. Мартинес и Жозеф — атака снизу. Раз, два, три, за Францию!
Капитан прыгнул из-за мачты, одновременно старшина Жозеф бросился вдоль борта, падая на бок и поливая врагов из пистолета-пулемета. Де Брюэль со шпагой в левой и револьвером в правой руке вылетел лицом к лицу с отвратительным субъектом, которому выстрелил прямо в грудь. Если б не шпага и большая практика, наверняка бы погиб, так как пират успел с силой ткнуть тесаком. Голой рукой такую железку не отвести.
Мартинес повторил нижний бросок Жозефа, и с правого борта тоже побежали вперед, опустошив магазины только у квартердека. Капитан пересчитал своих. Двое погибли от ударов сабли, одного скосила очередь своих с противоположного борта. Придется выяснять, случайность или разборки в экипаже. Ну, и ранения, не без этого.
— Эй, на юте, все живы?
— Один погиб, да патронов осталось по пять на каждого.
— Спускайтесь, пойдем прочесывать трюм.
В трюме нашелся лишь один незадачливый грабитель, решивший не вылезать во время сшибки на палубе, он получил свое на месте.
На барке осталось в строю всего девять человек экипажа, капитан погиб. Де Брюэль остановил конвой, к португальцам добавили французов, чтобы довести судно до Канар, где в порту Тенерифе можно добрать команду.
В гавани Ла Лагуна осмотрели борт «Новака», в который пришелся удар шлюпа. Небольшие продольные вмятины и содранная краска, другого ущерба не нашли. Раджив научил сварщиков на верфях делать качественные корпуса.
Капитан самого крупного в караване ост-индского судна, естественно, английского, пригласил всех джентльменов к себе. Сэр Джон Линдсей, вероятно, планировал вечеринку с попойкой среди коллег, но де Брюэль основательно испортил вечер.
— Давайте подумаем, господа, почему пираты подобрались к замыкающим португальским баркам на триста метров, и только тогда вы забили тревогу.
— Признаю, непорядок. Клянусь честью, я выясню и накажу того, кто стоял на вахте.
— И все? Вам двоим вручили переговорные горошины, доверили наблюдение за задним сектором океана. Я говорил с морпехами. Ни на вашем барке, ни у вашего покойного соотечественника назад не смотрел никто. Пиратов засекли раньше броска первых абордажных крючьев лишь по счастливой случайности. У меня погибло четыре человека, это подготовленные матросы, их в первом попавшемся порту не нанять. Корпус получил сильный удар, не факт, что в походе не откроется течь. Если бы вы спохватились, когда раббатские уроды были в километре, «Новак» расстрелял бы их без малейших трудов. Алвареш, ваш коллега заплатил жизнью за свой идиотизм. Почему вы еще живы?
