разворачиваются новые посты. Считаю, у вас проблемы с дизтопливом, и вы ограничены в вертикальном маневре. Предлагаю развернуться и убираться из Китая. Дирижабль оставьте себе. Мы не можем идти на контакт с силами, уничтожившими миллионы граждан КНР. Конец связи.
Пока все оторопело переваривали ультиматум, я скинул жука, взял из контейнера ракету, скрутил предохранитель и запустил за борт беспилотник, превратившийся в пусковую установку.
— Раджа, есть по курсу источники электромагнитного излучения?
— Есть. Два из них идентифицируются как вертолеты.
— Чанг, контроль пространства из гондолы. Вонг и Фуонг — наблюдение за землей. По наземным источникам радиоволн и воздушным целям открывать огонь на поражение без команды. Я — на оболочку, беру под контроль верхнюю полусферу.
— Да, сэр.
В нижней части конструкции все прочное — гондола, мотогондола, каркас, зато верх пузыря мягкий и упругий. Никак не мог принять устойчивое положение на ногах, держался на антиграве. Плюнул, шлепнулся на спину. Осмотрел все вокруг оптикой скафа и беспилотника. Над головой облака, вертолеты еще далеко. Ладно, круговую оборону заняли, голыми руками нас хрен возьмешь. А что дальше? С боем до Трех ущелий?
От принятия трудного решения нас избавил Тан Цзияо.
— Всем внимание, примите картинку, — напряженным голосом сказал Раджив.
Мокрый от возбуждения, несмотря на холод, среди гондолы стоял низложенный китайский лидер и двумя пальцами удерживал за хвостовик ракету от беспилотника. Предохранитель скручен, видел сукин сын, как ставится головка на боевой взвод.
— Я требую… я требую, чтобы вы все покинули дирижабль. Мы с Цинлином сдаемся новому командованию Даеджин. Хватит смертей.
— Тан, не надо! — Гэбист испуганно вжался в переборку.
— Чонг, ты ближе всех. Готовься к прыжку. Осторожнее, взрыватель ударного типа. Раджа, выруби двигатель и успокой идиота.
— Мы принимаем ваши требования. Сейчас повернусь и остановлю «Париж». — Раджив медленно, чтобы не провоцировать психа, двинулся к органам управления.
Он развернулся, я переключился на картинку с камер Чонга. Изображение смазалось — он прыгнул.
И тут произошло непредвиденное, нелепая случайность, статистически невозможная, но иногда происходящая в реальной жизни. Позже, восстанавливая картину по сохранившейся на сервере записи, выяснили, что же произошло. Дирижабль тряхнуло. Он попал в нисходящий поток, или, может, в бок ударил порыв ноябрьского ветра. Тан качнулся, и рука в бронированной перчатке не схватилась за ракету, а ткнула ренегата в кисть. Боеголовка упала прямо в открытый контейнер с другими зарядами и запасными аккумуляторами высокой энергии.
Чудовищный удар в спину вышиб из меня дух. В глазах потемнело, чувствую — падаю, но ничего не могу сделать. Наконец, понял, не глаза отказали — умер комп скафандра. Падение замедлилось, меня еще раз тряхнуло, всё замерло. Не могу дышать и пошевелиться. Через комм дал команду на аварийный сброс скафа, она должна сработать при любом раскладе. Шлем отлетел, грудной щиток раскрылся, судорожно схватил холодный, пахнущий дизельной гарью воздух. Перед глазами пелена и сиреневые круги, кислорода не хватает, сейчас сдохну от удушья. Взвыл от злости, из горла вырвался высокий мерзкий скрип. Понятно, наглотался гелия. Из последних сил вывернулся из объятий скафа и заскользил по фотоэлементам солнечных батарей. Только когда морда скатилась с оболочки и уткнулась в землю, втянул горящими легкими сырую свежесть, начал приходить в себя. Вырвало, желчь пополам с кровью. Приплыли, внутри все отбито.
— …твою мать, Олег, что у вас? Ни один комм, кроме твоего, не виден! — достучался до моего сознания далекий беспокойный голос. Меньше всего хотелось говорить, голова раскалывалась, затылок — сплошная гематома.
— Диего, отстань. Мы взорвались. Смотри запись с камер Чонга.
Встал с трудом. Вроде ничего не сломано. Под кожей узор полопавшихся сосудов. По моим обнаженным прелестям стекают капли осеннего дождя.
Поймал коммуникатором антиграв. Прикол: у меня под контролем мощное высокотехнологическое оружие, но нет ни трусов, ни обуви. Беспилотник покружил и засек одинокое полуразвалившееся строение, куда я и почапал, шлепая босыми ногами по грязи.
В заброшенной хижине нашел лоскуты грубой ткани типа мешковины и обрывки веревки, которыми побрезговали даже бедные кули. Мне, полковнику десанта Объединенного космофлота Земли — в самый раз. Не скажу, что стало теплее, но мужчина чувствует себя неуверенно, если причиндалы болтаются, не прикрытые ничем. Мужики меня поймут.
Вернулся к обломкам. Над ними поднимался дизельный чад, обгорала обшивка, на которую плеснула солярка из лопнувших баков. Гелий улетучился. Скользя по блестящей оболочке, дотянулся до скафа. От него мало толку. Антиграв поглотил часть мощнейшего ускорения от удара и испустил дух на перегрузке. Тяжелый бластер погнут и ни на что не реагирует, даже аккумулятор не извлечь. Превратился в дубину. Из богатого снаряжения десантника удалось выколупать только аптечку, нож и ручной бластер, со всем остальным — облом.
Облегчился. В моче кровь, харкаю тоже кровью. Аптечка удивилась, что сама уцелела, и приступила к врачеванию. Снова всплыл Родригес.
— Похоже, от взрыва ракеты сдетонировали запасные батареи. Ребят не искал?
— Щас, только дырки в тушке залатаю.
Фанга, Вонга и Раджу выбросило из гондолы. Изуродованные скафы сохранили человекоподобную форму. У Раджива смог открыть забрало. Он отвернулся в момент взрыва. Лицо спокойное, бледное. Просто ушел в очередной круг реинкарнации. Шлемы остальных деформированы, не стал даже пытаться. Запомню ребят, какими они были при жизни.
Не знаю, как сумел перетащить их в кучу. Почти четверть тонны в скафе. Стрессовый адреналин помог. Похоронил без шанцевого инструмента, просто сложил их в нишу под скалой и мощным разрядом бластера обрушил сверху валуны. Чонг, самый близкий мне из всех, товарищ по изматывающему первому походу, был в полуметре от эпицентра взрыва. Видно, он остался лежать под обломками. Десятки тонн, без спецтехники не сдвинуть.
Дизтопливо догорело. Дрожа от холода, проклинал неторопливых китаез, что неспешно катили ко мне на джипе.
— Привет, Олег, — вышел на связь Мохаммед. — Сможешь за месяц выйти к Гуанчжоу? Подгоню туда «Новак».
Тоска, холод, бесконечный осенний дождь, низкое серое небо. Длинная цепочка событий, которая привела меня на заросший мокрый холм: галактский плен, побоище у Баланса, воскрешение у Льва, Тортуга, казацкий атаман и миллионы китайских трупов Земли-3.
Десант умирает, но не сдается. Или это только слова?
— Спасибо. Не нужно. Пока я жив, продолжаю выполнять задание. Куда идет «Новак»?
— В Бомбей.
— Супер. Буду в кассе, куплю билет.
Наш карманный адмирал слишком хорошо меня знает, отключился без лишних увещеваний.
В джипе трое. Водитель остался у машины, лейтенант и сержант побрели к месту катастрофы. Сержант здоровый, толстый, его надо брать аккуратно. Чтобы одежду не испачкать.
Водитель повалился мягко, как куль. Будем считать, тебя завалил монах из Шао-Линя. Тем более, в лохмотьях гораздо быстрей сойду за монаха, чем за блестящего французского офицера. Связал пленника его собственным ремнем, носки запихнул в рот на манер кляпа. Зато живой. Прихватил пистолет на случай, если оружие системы «ки-я» даст осечку.
Двое стоят у обломков, переговариваются, лейтенант что-то доложил по рации. У меня лицо, руки, ноги в грязи и копоти, прихватил палку на манер посоха и заковылял к ним.
— Господин, — говорю. — Там странный человек лежит в кустах.
