— Я думаю, что это поводырь, но гораздо лучше, чем земная собака. Если они так хорошо связаны эмоционально, то почему не предположить возможность еще более полной передачи информации образами.
— Что видит она, видит и он?
— Только не проси доказательств. У меня их нет.
— Нет, так будут, — уверенно проговорил Руг и вдруг спохватился: — Постой, командир. Есть еще одна тема.
— Какая?
— Насколько я помню, посмотрев на плакат, ты сказал, что думаешь иначе. Что это не реклама фильма, а что-то другое.
— Хорошая память и внимание. Но давай пока и этот вопрос оставим без ответа. Мало фактов, одни домыслы. Вот с ним поговорим. — Альбрайт кивнул на пленника. — И не надо будет гадать.
— Тут я с тобой не соглашусь. Все-таки ты лихо отгадываешь. Знаешь, у меня ощущение, что если так пойдет и дальше, то через пару дней мы все узнаем без него и уберемся с этой планеты.
— Ты большой оптимист, — произнес Альбрайт, растягивая слова, а потом добавил: — У меня появилось желание задержаться на этой планете подольше.
— Это еще зачем?
— Собираю материал, чтобы написать диссертацию и стать генералом.
Поняв, что командир шутит и больше отвечать на вопросы не намерен, Руг решил поддержать его.
— Ради того, чтобы ты стал генералом, я готов, если ты не возражаешь, тоже остаться и помочь в меру сил.
— Договорились, — односложно ответил Дин.
В кабине установилась тишина.
Каждый думал о своем. Клест — о том, как ему повезло с командиром. Альбрайт — о способах разгадки обнаруженных загадок.
Молчание затягивалось, и нетерпеливого по характеру Клеста начала угнетать тишина. Его неугомонный характер требовал активных действий, но командир молчал, что-то сосредоточенно обдумывая. Наконец механик не выдержал.
— Что будем отгадывать на этот раз?
— Давай для начала просто поедим и накормим нашего языка, а потом поищем место, где можно подзарядить наши батареи.
Они быстро поели, вскрывая пакеты с обычным армейским сухим пайком. Мясные брикеты быстро превращались в структурной печи бота в пахучие отбивные. Хлеб радовал нёбо мягкостью и ароматом.
Сидя напротив пленника и прихлебывая кофе, Клест рассказывал очередной анекдот, а Дин с улыбкой кивал ему, но его взгляд, устремленный на пленника, свидетельствовал о том, что он сейчас что-то обдумывает, принимая решение.
— Ну что, напарник, — проговорил он, когда последний глоток кофе был сделан и стакан опустел в его руке, — пожалуй, пора покормить нашего друга. Принеси, пожалуйста, его сумку.
Когда Руг выполнил просьбу, Альбрайт извлек из сумки один из пакетов, похожих на плитку обыкновенного шоколада, и достал флягу с водой. Положив взятое на колено пленника, он десантным ножом разрезал веревки, притягивающие руки аборигена к подлокотникам кресла.
Несколько секунд тот оставался неподвижен, а затем, растерев затекшие запястья, уверенно взял флягу с водой и начал пить.
— Присмотри за ним, — приказал Дин сидящему напротив пленника Ругу, а сам пошел в носовую часть вездехода. Посмотрев в бронеплекс, чему-то удовлетворенно кивнул и, вернувшись, сел на свое место.
Пленник разорвал упаковку пищевой плитки и медленно жевал ее, периодически откусывая небольшие куски. Зубы у него были широкие, крепкие, желтого цвета. Закончив есть, он сделал еще несколько глотков воды, положил на колени флягу и остатки плитки и сложил руки на груди.
— Ты только посмотри. Чувствуется хорошее воспитание. Говорит, я поел и я вас презираю, — не удержался Клест, комментируя позу пленника.
Альбрайт вновь подошел к лобовому бронеплексу и неподвижно застыл, глядя на улицу. Не поворачиваясь, спросил:
— Что он делает?
— Повернул голову, посмотрел на тебя и положил руки на подлокотники кресла. Привязать его?
— Нет, не надо. Наблюдай.
— Смотрит неотрывно на тебя, — начал комментировать действия пленника Клест. — Опять сложил руки на груди. Вытянул ноги.
Дин еще долго оставался у лобового бронеплекса. Наконец со словами «Я так и думал» отошел от него, пройдя в боевое отделение.
— Привяжи его, — приказал он и, дождавшись, когда руки пленника будут плотно прикручены вязками к подлокотникам, буднично, как будто выходил из дома, сообщил: — Я выйду прогуляюсь.
Клест не успел ничего ответить на эту фразу, а внутренняя дверь шлюза уже захлопнулась за командиром.
Реакция механика была естественной и быстрой. Мгновенно влетев в водительское кресло, он уперся ногой в педаль боевого спуска парализатора.
Через бронеплекс по-прежнему просматривались площадь и улицы, выходившие на нее. Поперек проема ворот все так же лежала чудовищная кошка. В правом углу обзора появились голова и плечи Альбрайта. Нога механика инстинктивно выбрала свободный ход педали. Еще миллиметр, еще сто граммов усилия — и оружие поразит животное. Необходимо стрелять, пока командир находится в мертвой зоне. Но приказа не было. Пока Клест раздумывал, Дин переместился в зону поражения. Теперь, если последует нападение животного и придется стрелять, он тоже будет парализован. Это не смертельно, но приходить в себя после удара очень болезненно. Главное — успеть.
Тут механик обратил внимание, что пальцы левой руки Дина стиснуты в кулак. Для любого десантника пантомима жестов командира — это приказ. Он поступил. Не стрелять. Руг несколько расслабился.
Альбрайт стоял перед кошкой в пяти метрах и смотрел на нее. Зверь встал, лениво потянулся и отошел в сторону, уступая дорогу человеку. Майор прошел мимо и вышел на освещенное местным светилом пространство.
Момент был очень напряженный. Крупный хищный зверь стоял за спиной человека, в каких-то трех метрах.
Постояв несколько секунд и легким поворотом головы оглядев площадь, командир повернулся и неспешным шагом скрылся за бортом вездехода.
Кошка вновь вернулась на свое место, а нога механика почему-то очень осторожно сползла с педали пуска.
Почти сразу за спиной раздался щелчок внутренней двери шлюза, и в боевое отделение спокойным шагом вошел Дин.
Клесту от пережитого напряжения потребовалось усилие, чтобы расслабить все мышцы и повернуться.
— Ну ты даешь, командир, — каким-то чужим, хриплым голосом сказал он, только сейчас заметив, что рот его сух, а язык шершав и плохо его слушается.
Альбрайт, отметив крайнее волнение механика, перешел на официальный тон, чтобы сразу снять напряжение. Жестким командным голосом он рявкнул:
— Лейтенант, доложите. Чего всегда ждет десантник?
Клест выскочил из кресла. Вытянулся перед Альбрайтом в струнку и четким голосом ответил:
— Десантник всегда ждет приказа командира, — и уже слегка улыбнувшись, добавил вторую неуставную часть ответа: — Даже тогда, когда сидит в сортире.
— Вот ты и в полном порядке, напарник, — улыбался Дин. — Извини за эту маленькую проверку, но мы не на пикнике. Я должен быть полностью в тебе уверен. Теперь я уверен. Расслабься.
