Глава тридцать пятая
Утром, едва Осетр успел продрать глаза и умыться, в дверь постучали.
Осетр открыл. Перед ним стоял Наваха. Вошел в номер, отодвинув хозяина в сторону.
— Здорово, шкет! Проснулся?.. Каблук ждет тебя в «Дристалище».
— Прямо сейчас, что ли?
— А чего тянуть? Прямо сейчас и ждет.
— Хорошо, передайте ему, что я буду через десять минут после вас.
Наваха ухмыльнулся и подмигнул:
— Башли не забудь прихватить!
— Чего?
— Башли, говорю, не забудь! — Наваха сообразил, что его не поняли. — Тьфу, чмо неросское! Деньги с собой возьми!
«Ага! — мысленно ответил ему Осетр. — Сейчас! Просто рвусь!»
— Да, конечно.
Наваха снова осмотрелся, и Осетр вдруг понял, что у гостя появилась мысль дать хозяину по черепу и смыться с деньгами.
Но, разумеется, это была непрошеная мысль, которой никогда не реализоваться в действие. Куда тут смоешься с деньгами? Тем более если на них уже Каблук лапу наложил. Кресты — не Галактика, отыщут и прикончат, охнуть не успеешь!
Вся эта цепочка соображений прямо-таки пробежала по физиономии Навахи, и Осетр с трудом сдержал улыбку. Все-таки Наваха был простая душа! От таких всегда знаешь, чего ожидать. Это не Карабас с его бесконечным «извините», за которым может стоять и ласка, и таска!
— У меня тут нет денег!
— Сообразительный, шкет! Смотри, слишком шустрых Каблук не любит…
Наваха вымелся за дверь. А Осетр сходил в камеру хранения, достал из сейфа комплект номер два и вернулся к себе.
Береженого бог бережет, пусть будет поближе!
И лишь потом, подождав немного и даже попытавшись в очередной раз обдумать, не совершает ли он ошибку — и ничего не придумав, разумеется, — отправился на встречу с Каблуком.
Шагая по проспекту, он несколько раз проверился. Заметных хвостов не наблюдалось, а незаметные заботили его чисто теоретически. А потом, как и в прошлый раз, рядом с ним, запыхтев тормозами, остановился знакомый грузовик.
Это был Чинганчгук. И раз он встретился по дороге, Осетра ждала удача. Так, по крайней мере, он решил для себя.
— Спасибо, Остромир, за то, что не бросил меня позавчера вечером! Куда направляешься?
Осетра так и подмывалось рассказать, куда он направляется. Но это было глупо.
— Завтракать иду в «Ристалище».
— А в гостинице, что ж, не кормят?
— Кормят.
Как же от него отвязаться?..
— Кормят, но там нет Маруси.
— А-а… — Чинганчгук вдруг разулыбался. — Ну тогда другое дело! Загляни ко мне завтра. Разговор имеется.
— Загляну, — сказал Осетр.
И добавил мысленно: «Если возможность будет».
Чинганчгук забрался в кабину, и грузовик умчался прочь. А Осетр продолжил путь к «Ристалищу».
Когда он вошел в кабак, Каблук сидел за столом один. Коротко кивнул на свободный стул. Осетр поздоровался с Макарычем, решил ничего не брать и устроился рядом с Каблуком.
— Нашли мы твоего парня, — сказал Каблук. — В лесу он.
Вроде бы и ожидал Осетр от него этих слов, но они оказались неожиданными. Иначе с какой стати у него так заколотилось сердце?
— Он жив? — Осетр сглотнул, пытаясь взять себя в руки.
— Живее некуда. Деньги принес?
Осетр помотал головой.
— Почему? — Каблук грозно нахмурил брови.
— Я похож… как вы выражаетесь?., на лоха, да? Где гарантия, что вы действительно нашли того, кто мне нужен?
Каблук нахмурился еще больше:
— А моего слова тебе недостаточно?
Осетр помотал головой.
— Интересно, — сказал Каблук удивленно. — Кого другого я бы уже в пол втоптал и руки-ноги переломал.
— Пока я с вами не расплатился, не втопчете.
У Каблука дернулся уголок рта — будто он хотел и не позволил себе улыбнуться. А может, это просто был нервный тик.
— Ну и когда думаешь расплачиваться?
Осетр поерзал, отыскивая более уверенную позу. И нашел ее, только откинувшись на спинку стула.
— Вот что, Каблук… Мы сделаем так. Вы отвезете меня в лес, к тому, кого я разыскиваю. Потом привезете назад. В зависимости от нашей с компаньоном встречи меня одного или нас обоих. И только после этого я с вами расплачусь. Идет?
— Нет. — У Каблука сжались кулаки. — А если я просто выпущу тебе кишки?
— Здесь много свидетелей.
— Ничего, как-нибудь переживу! — Каблук опустил руку, а когда вытащил и положил на стол, из рукава торчала самая настоящая рукоятка ножа. — Впрочем, нет. Сам я тебя убивать не буду, не любитель я этого дела. Я поручу Кучерявому. У него люди умирают долго и мучительно. И найти их не находят — лес большой.
Осетр помотал головой:
— Не надо, Каблук. Я сказал. Только после того, как я побываю в лесу и вернусь. Вам невыгодно меня убивать. Во-первых, вы не получите денег. А во-вторых, мой отец подключит все свои связи, заплатит кому надо, и у вас тут земля начнет гореть под ногами. Для начала всем придется натянуть на шею баранки и ходить так, как вы давно отвыкли. Черепа ради вашего удобства пальцем о палец не ударят, им надо перед начальством свою задницу прикрыть будет. Ну а в-третьих, наш разговор записан и передан на вращающийся вокруг Крестов спутник, и вам-то точно будет не отвертеться.
Каблук смотрел на него, слегка опешив. У него опять дернулся уголок рта, и теперь это точно был нервный тик, потому что в такой ситуации становится не до улыбки даже самому распоследнему бандиту…
— Вот сучонок! — пробормотал он наконец, и во фразе этой явно прозвучало восхищение. — Ладно, пока твоя взяла. Но вернемся назад, расплатишься, и тогда берегись! Каблук не любит, когда его водят на коротком поводке. Никому еще не удавалось!
«Даудавалось, удавалось, — подумал Осетр. — Тому же Карабасу удается!»
Но говорить такое — означает тешить глупое самолюбие непрофессионала. А ведь он — «росомаха», «росомахе» не пристало вести себя как последнему щенку. Дяденька, вот вы меня ударили, а я сейчас папу приведу, у него черный пояс по рукопашке, он из вас отбивную сделает…
