деталей.
Впрочем, сейчас всё это оказалось безнадежно поломано. Врезавшись в Лену мягким носом, баллон изломал тонкий каркас и прорвал тонкую крашеную бумагу, из которой был сделан.
Хрупкие крепления гондолы отвалились, и всё это прямо в руках распадалось на части.
Модель соединялась с детьми тонким шнуром, который Лена не заметила на сером небе. Да и дирижабля не заметила, потому что он, видимо, летал на фоне леса, не поднимаясь над вершинами, а она и не смотрела в ту сторону, только на холм да на дом, когда оборачивалась.
– Вы не пострадали? – озабоченно осведомился мальчик.
– Нет, почти… – искренне успокоила Лена, потирая затылок.
«Детишки! – со смешанным чувством констатировала Лена. – Дошкольники…»
Дошкольники были обряжены сообразно местной моде. У мальчика – костюмчик, напоминающий матроску, только с капюшоном вместо воротника. Светлые брючки, заправленные в короткие сапожки, и куртка темно-синего цвета с накладными карманами и с блестящими пуговицами.
На девочке бежевое пальтишко, из-под которого виднелась юбка с оборочками, а на голове темная мягкая шляпка с широкими полями.
Явно брат и сестра – очень похожи, с лучистыми глазами цвета морской волны.
Дети уставились на Лену, будто на кенгуру.
– Здравствуйте, дети, – сказала она, подражая учительнице английского.
Мальчик сделал полупоклон, прижав руки со сплетенными пальцами к правой стороне груди, а девочка сделала шаг назад и, наоборот, вытянулась в струнку.
– Приветствуем вас, светлейшая, – проговорил мальчик и зарумянился смущенно.
– Вы чьи? – глупо спросила Лена.
Она вручила мальчику сломанную модель.
Тот принял, рассеянно осмотрел и пренебрежительно бросил себе под ноги.
– Мы наши собственные, – ответил мальчик, – это же Главный Дом, – пояснил он на всякий случай, дескать, всё так и должно быть, чего же спрашивать об очевидном.
– Я имела в виду, – поправилась Лена, тут же понимая, что вопрос опять какой-то неправильный, – кто ваши родители?
Дети в недоумении переглянулись.
– Мы Мулеры, – пояснил мальчик, – род Ортодоксов. Но мы из ветви. Близкой ветви. Остин Ортодокс дядя нашего папы. Правда дядя, хотя и называют его племянником. Это для удобства. Потому что он моложе.
«Чуточку бы поменьше информации, и я, возможно, начала бы что-то понимать, – подумала Лена, – а то дядя, который племянник, а они с ветки упали, не разбились. Дети».
– Значит, вы гостите у дяди? – попыталась упростить она ситуацию.
– Нет же! Мы Ортодоксы Мулеры! – настаивал мальчик. – Мы в своем праве. Папа отослал нас пожить в Главном Доме. Нам пора учиться Традиции. Но папа считает, что это нам в жизни не пригодится.
– А ваш папа – племянник хозяина дома? – сообразила наконец девушка.
– А почему вы не одеты? – вдруг подала голос девочка.
Лена решила проигнорировать этот вопрос, потому что… Потому что потому…
– А где Остин, вы не знаете? – спросила она в свою очередь.
Дети переглянулись и хихикнули как-то нехорошо.
– Господин Остин отбыл на подготовку к гонкам паромоторов. Он участвует, – гордо заявил мальчик.
Видно было, что участие их дяди-племянника в каких-то гонках каких-то паровозов или паровых машин, если точнее, вызывает у мальчика больше интереса и уважения, чем перспектива начала учебы.
– А вы в лес идете? – спросила девочка.
– Что-то вроде того, – ответила на этот раз Лена.
– Вот видишь, – сказала девочка брату. – А ты не верил.
– Да, да… – отмахнулся мальчик от сестры и, обращаясь к Лене, церемонно заявил: – Не смеем задерживать вас на пути.
И детишки демонстративно отошли в сторону, как бы давая понять, что разговор окончен и юная леди может следовать дальше по своему делу.
Лена и проследовала.
Пошла дальше на вершину холма.
– Ты же видишь, она в зеленом. Значит, идет к Лесному Отцу, – убежденно сказала девочка.
– Папа говорит, что хранители отстали от современной жизни. И толк в них разве в том, что они поддерживают порядок в парках. А ходить к ним за советом глупо.
– Просто ни папе, ни тебе не нужен был еще в жизни НАСТОЯЩИЙ совет, – сказала малышка, – а
