— Значит так, господа жандармы. Все вопросы в администрацию города или комендатуру. Я вас не знаю и подчиняться не буду. К тому же дела военнослужащих вас не касаются. Хотите посмотреть на мои документы, зовите сюда военный патруль, — жёстко отрезал парень, на всякий случай снимая автомат с предохранителя.
— А ну вылезай оттуда! Быстро! Вышел на землю и руки за голову! — заорал один из полицейских, пытаясь взять парня на мушку.
Не долго думая Димка дёрнул рычаг управления, стрелой экскаватора сбивая стрелка на землю ковшом. Матерясь и судорожно сдёргивая автоматы, полицейские разбежались в стороны. На месте остался только сбитый парнем стрелок. Удар ковша пришёлся ему в бок, отбросив болвана в сторону и, очевидно, сломав ему рёбра. Понимая, что добром дело не кончится, Димка двумя руками хлопнул по кнопкам убирания опор, локтем продолжая двигать ковш из стороны в сторону.
Не ожидавшие такого фокуса полицейские пытались взять его на прицел, но было уже поздно. Задрав отвал и включив передачу, Димка развернул трактор едва ли не на одном месте и направил машину прямо на них. Вырвавшись из окружения, он включил повышенную передачу и втопил педаль газа в пол. По трактору застучали пули, и Димка пригнулся. Он уже вписывался в поворот, когда раздалась ещё одна длинная очередь, и парень невольно охнул от боли, качнувшись в кресле. Пуля ударила его в правое плечо, и рука моментально онемела. Потом накатила боль.
Понимая, что, остановившись, погибнет, Димка продолжал гнать машину к комендатуре. Сигналить он начал едва не за квартал от ворот и вкатился во двор, едва не снеся их с петель. Резко ударив по тормозам, парень заглушил двигатель и попросту выпал из кабины. Впустившие его караульные, заметив окровавленную куртку парня, схватились за оружие, но воевать уже было не с кем. Стрелявшие в него полицейские не рискнули лезть к комендатуре. Ведь сделанное ими являлось преступлением.
Попытка арестовать военнослужащего, имеющего при себе оружие и не сделавшего ничего противозаконного, по законам военного времени было преступлением. Не говоря уже о том, чтобы стрелять в него. Но спускать это дело на тормозах Димка тоже не собирался. Едва только военврач вытащил из его плеча пулю и наложил повязку, парень прямым ходом отправился к коменданту и настрочил рапорт о происшествии.
Внимательно ознакомившийся с документом майор отложил бумагу и, скривившись, спросил:
— Глухое дело. Ты хоть рожи-то их запомнил?
— На всю жизнь. Нельзя этого так оставлять, товарищ майор. Если это полиция, нужно показать, кто в доме хозяин, а если бандиты — тем более.
— Бабу свою поучи щи варить, — вяло огрызнулся комендант. — И как ты себе это представляешь?
— Просто. Поднимаем по тревоге весь личный состав и строим этих жандармов на плацу. Рожи я их запомнил, так что ошибки не будет. А если их там не окажется, значит, нужно искать бандитов. Этим и мотивируем. В любом случае, кроме нас, их искать никто не будет. Жандармы только своими шкурными вопросами заняты. Только представьте, чего эти сволочи натворить могут, имея форму и оружие?
— Это верно. Но ты представляешь, какой из этого скандал получится? — задумчиво протянул майор.
— А если солдат на улицах среди белого дня убивать начнут, это не скандал? На нас же первых и укажут, что не сумели порядок в поселении навести, — не смог промолчать Димка.
— Так, солдат, ступай-ка ты отдыхать. Мне подумать надо, — приказал майор, отмахиваясь от парня как от мухи.
Скрипнув зубами, Димка молча поднялся и вышел из кабинета. Настя уже знала о случившемся и с порога принялась ругаться на чём свет стоит. Благо Нюська находилась у Димкиных стариков, и можно было не стесняться. Плюнув на все приказы и указания, Димка молча завалился на кровать и, прикрыв глаза, попытался расслабиться. Плечо ныло, настроение было хуже некуда, а тяжелее всего, что теперь придётся ещё и объясняться с матерью.
Больше всего он не хотел заставлять её волноваться. С того момента, как она, такая маленькая и седая, прижалась к его груди, сжимая своими сухими руками и тихо повторяя только одно его имя, парень старался делать всё, чтобы избавить её от проблем и тяжёлой работы. И вот теперь снова придётся делать вид, что никакого ранения нет, а бинты прятать под одеждой. Хуже всего было то, что рука повисла плетью и почти не слушалась. Выходит, несколько дней он не сможет приходить к родителям.
С другой стороны, в маленьком городке, переполненном людьми, подобное происшествие спрятать просто невозможно. Уже завтра весь посёлок будет старательно обсуждать каждый выстрел, а самое главное, каждый пересказ будет обрастать всё новыми подробностями. Так что самый простой способ как можно меньше волновать мать, это рассказать ей всё самому, явившись в дом к родителям живым и здоровым.
Но додумать свою мысль Димка не успел. Дверь прицепа распахнулась, и в кунг тяжело поднялся комендант гарнизона города. Кивком поздоровавшись с Настей, он мрачно посмотрел на лежащего солдата и, криво усмехнувшись, спросил:
— Ты как, ходить можешь?
— Конечно. Меня же в руку ранили, а не в ногу, — ответил Димка, недоумевая и наконец-то соизволив подняться.
— Тогда собирайся и поехали.
— Куда? — спросил Димка, окончательно растерявшись.
— Полицию трясти, — хищно усмехнулся майор.
— Нищему собраться, только подпоясаться, — ответил Димка старой поговоркой, снимая с гвоздя автомат и закидывая его на левое плечо.
— Думаешь, получится одной рукой стрелять? — с сомнением спросил майор, кивая на оружие.
— Я с любой руки стрелять умею, — пожал плечами парень.
— Интересно, где ты этому научился? — с интересом спросил комендант.
— На службе. Меня инструктор собирался на курсы снайперской подготовки отправить. Говорил, что у меня к стрельбе талант. Он и научил, как одной рукой с автоматом управляться.
— Хочешь сказать, что в случае заварухи в стороне не останешься? — продолжал допытываться майор.
— Эти гады вообще-то в меня стреляли, — огрызнулся Димка, решительно выходя из прицепа.
Растерянная Настя так и осталась стоять посреди кунга с открытым ртом. Потом, плюхнувшись на кровать, женщина возмущённо всплеснула руками, в полный голос произнеся:
— Ну и как это понимать? Я чего, пустое место? Пришёл, ушёл и даже не сказал, куда направляется.
Потом, немного одумавшись, Настя испустила очередной страдальческий вздох и, помолчав, добавила:
— А может, так оно и правильно. На то он и мужик.
Как оказалось, комендант города умел принимать жёсткие решения. По его команде был поднят в ружьё весь личный состав гарнизона, включая даже больных и раненых. Одним из таких инвалидов был и сам Димка. Солдаты уже грузились в четыре открытых «Урала». Колонну возглавлял видавший виды «уазик», в который и уселся однорукий майор, жестом указав парню его место в кабине второго грузовика.
Захлопнув за собой дверцу кабины, Димка повернулся и с ходу наткнулся взглядом на внимательный взгляд капитана, командира группы быстрого реагирования. Усмехнувшись одними уголками губ, капитан подбородком указал на раненое плечо парня и, помолчав, тихо сказал:
— Не ожидал, что так нарвёшься?
— Не ожидал, — ответил Димка, постаравшись не дрогнуть ни одним лицевым мускулом.
— А надо было. Твой трактор у администрации как кость в горле.
— С чего это вдруг? — откровенно удивился Димка.
— Ну ты дураком-то не прикидывайся. Сам их регулярно доишь. А теперь представь, какой куш они смогут при помощи твоей техники сорвать.
