Внутри никого не было, и усатый пожилой кавказец уныло восседал за стойкой, подперев рукой седую голову.
– Здравствуй, отец, – Гор выдавил из себя максимальную приязнь, вспоминая обещание, данное Нике. – Чего горюешь?
– Дыраствуй, дарагой, дыраствуй! – заулыбался хозяин, откровенно радуясь посетителю. – Кушать будзешь?
– Да, слегка, а то уже поздновато…, – Горыныч намеревался до конца рассказать о том чего он хочет и сколько их будет, но его не дослушали.
– Вах! Как поздно? Самый время пузо набивать!
– Кому как, а я так привык по-другому…
– Знаю-знаю! – в сердцах замахал руками старик. – У вас, у русских, фисё па-дуругому!
– Чё-т ты не в духе, отец, – усмехнулся Егор и, чувствуя, что пожилому южанину необходимо выговориться, присел возле стойки на высокий табурет.
– Как тут улыбаться, слюшай? – возмущённо зачастил кавказец. – В администраций вызывай меня, отругали. Люди туда-сюда ходят, всё врэмя мимо! Новый еда прыдумал – нэ берут, слюшай! Можэт ты попробываешь, лахмаджун называется, а-аа?
– Да нет, уважаемый, – Гор попытался продолжить, сказать, что готов взять что-нибудь попроще, опасаясь экспериментов, так как завтра в дорогу, но ему опять не дали закончить.
– Вахх, слюшай, как огорчил, как огорчил… – запричитал экспрессивный хозяин заведения. – А тут эщё один огорчений, слюшай! Прышёл Кузя-музя гаварит мине, штоб я дзэньги давал через два часа – целую тыщщу. И так каждый мэсяа-ац!!! Он типерь посмотрячий на этай мэсто. Слово такой – посмотрячий! Куда посмотрячий? В какую сторану? Сыны пашли только, как гаварить буду, одзин сижу, да!
Сокрушённое причитание ещё не закончилось, сопровождаемое охами и вздохами, но время, видать, отмеряло установленный срок – снаружи раздался неясный шум и по-хозяйски уверенное топотанье ног.
Входная дверь громко хлопнула и в кафешку гогоча и матерясь, ввалилось несколько бритоголовых качков. Все как на подбор, в коротких чёрных кожанках и спортивных штанах, они, деловито осматривая помещение, сразу начали действовать. Двое остались у двери, один стал в центре, а последний, квадратный, будто старый канцелярский сейф, что в ширину, что в высоту – одинакового размера, двинулся в сторону стойки, не вынимая рук из карманов.
– Ну чё, дедуня, ты нашинковал капусты? – фраза произнесённая почти ласково, похоже враждебной всё же не была. Хотя, глаза, колючие, серые смотрели по-волчьи из-под тяжёлых надбровных дуг и не предвещали ничего хорошего или это свет так падал?
Да нет же, Егору ничего не казалось!
Вон и хозяин заведения, привстав на своём месте, растерянно переводил глаза с одного бравого бойца на другого, вон и подельнички, рэкетиры долбанные, лыбились, как параши, чувствуя свою силу…
Сомнений не было, сожалений тоже!!!
Егор покачал головой и демонстративно, так, чтобы все видели, пожал слегка подрагивающую руку пожилого южанина. Повернувшись к вошедшим, он улыбнулся как можно дружелюбнее.
– Чё ж вы, орёлики, так, не поздоровкавшись? Не разузнав чё да как, а вдруг домик уже стоит под кем-то, сразу плату определили?
Квадратный слегка приостановился и изобразил на лице подобие изумления.
– А ты чё, защитник что ли?
– Да нет, я сам по себе, – пожал плечами Горыныч, переходя на нормальный язык. – Зашёл на огонёк, послушал старика и решил погонять барбосов, чтоб нормальным людям жить не мешали!
– Ч-чего-ооо? – глаза у Квадратного превратились в две маленькие узенькие щёлки, а левая рука неспешно поползла из кармана.
– Слышь, Кузьма, похоже, это тот, новичок, ну-у слух прошёл, – просипел один из тех, кто перекрывал выход. – С пацанёнком, который!
Кузя-музя, как окрестил его кавказец, задёргал левой щекой и, ощерив редкие, лошадиных размеров зубы растянул в непонятной улыбке тонкие губы.
– Вот повезло-то, щас-с про всё и расспросим…, – закончить фразу главарь не смог, захлебнувшись сухим надрывным кашлем и, согнувшись в три погибели, судорожно вытянул наружу какой-то странный предмет, сильно смахивающий на игрушечный пистолетик.
Громкие крики и какой-то нечеловеческий вой, внезапно оборвавшийся на самой высокой ноте, перекрыл шум толпы, обратив на себя внимание. Несколько мгновений спустя, дверь «Чымпеонов по шашлыкам!!!» с грохотом распахнулась. Здоровенный бугай, хватая широко раскрытым ртом воздух, неуверенно протопал на негнущихся ногах несколько шагов и завалился на бок. Через порог попытался переползти ещё один, но так и затих, наполовину высунувшись на улицу. Звенящую тишину, которая воцарилась после этого, только изредка нарушала чья-то громкая икота, доносившаяся из кафешки.
– Хрена се, шашлыков кто-то похавал! – прошептало где-то.
Народ потихоньку стал подступаться поближе, гадая, что произошло. Правда неведение было недолгим, в дверном проёме проступила высокая, затянутая в штурмовую униформу фигура.
– Слышь, братишка, чё там у вас? – полюбопытствовал какой-то модник в мексиканском пончо.
– Да так, не обращайте внимания, воспитательный процесс проходил, – доброжелательно отчитался русоволосый улыбчивый парень.
– Хрена се, воспитание! – опять прошептало где-то.
Толпа возмущённо загудела, загомонила многоголосьем, обижаясь на всё сразу: на власть, на порядки, кто-то прошёлся по законам, кто-то возмутился по поводу непрошенных гостей – «Понаехали тут!!!». Правда, недовольные тут же успокоились, завидев выступившего вперёд шерифа-Славика.
– Разобрался, значит? – пробубнил блюститель порядка, хмуро оглядывая стремительно рассасывающийся по разным углам народ.
– А что, что-то не так? – забеспокоился Егор. – А где Вася?
– Рогатку выбирает, – донеслось из шашлычной.
«Экскурсоводу» хватило одного взгляда, чтобы всё понять и без слов: двое, не выбравшихся наружу, в том числе Кузя, лежали у стойки, тихо постанывая и матерясь от боли, хозяин заведения был невредим. Старик сидел обалдевший от всего того, что произошло в его помещении, и громко икал, то и дело повторяя.
– Килянусь мамой! Я ему пра сваю жызнь гаварил, а он сразу дыраться!!!
Ночного отдыха никак не получалось…
Небольшую комнату, гордо именуемую гостиницей, то и дело оглашало яростное шипение. За ширмой потихоньку бесилась Ника, стараясь не разбудить счастливого Василька. Тот свернулся на раскладном кресле калачиком, прижимая к груди рогатку с прицелом, повизгивая и поскуливая во сне. Событий у мальчугана было не меньше чем у взрослых, но сон пацанёнка всё же сморил в отличие от его старших товарищей.
Егор молча сидел в углу, на корточках. Время, от времени до него долетали слова, от которых он морщился как от зубной боли.
– Нет, ну это надо! Рэкет он тут нашёл! В Городке! У Хрома!!! Куртки ему, видите ли, не понравились со штанами? Да как хотят люди, так и одеваются и на это внимания никто не обращает!!!
На какое-то время тишина воцарялась, чтобы взорваться новыми подробностями.
– Хорошо хоть людей не поубивал!!! Ребятам и так на внешних периметрах достаётся! Поставили их на лёгкую работу, налоги собирать, чтоб передохнули, сил набрались, а он? Защитник обездоленных, блин!
Несколько минут передышки и снова.
– Нет, ну не могу! Пистолет ему почудился! У Кузи половины лёгких нету, восстанавливать надо. Достал человек инъектор, чтобы лекарство впрыснуть, а он его по башке!!!
Горыныч, слыша, уже известные ему факты, то и дело надувал щёки, медленно выдыхая и лохматя голову.
Что тут скажешь!!!
