экипированы были соответствующим для данного мероприятия образом: металлические прутья и палки, вперемежку с ножами и тесаками разных размеров.
Егор уже не тормозил психику, как это было с предыдущими бедолагами, растягивая во времени каждое движение, а ломал народ конкретно, понимая, что те, кто подымится, если он будет миндальничать, его-то как раз и не пожалеют. Отмахивался он из последних сил, но и этих «гренадёров» всё же одолел.
Привалившись спиной к какому-то приземистому строению, Гор с трудом переводил дух, осматриваясь вокруг. Взгляд, на автомате работающий по всему периметру, выхватывал то изумлённые небритые рожи, то чьи-то испуганные глаза. Кто-то стонал, кто-то матерился, но больше к нему никто подходить не решался. Подобрав с земли испанский El Cazador – огромный тесак, который уже вряд ли бы пригодился своему хозяину, лежащему рядом с неестественно вывернутой головой, Егор опять двинулся по ранее намеченному маршруту, не забыв прихватить сумку. Его мотало из стороны в сторону и опять внутри мутило, но расслабляться было нельзя. Жаждущие мщения и реванша аборигены тутошних трущоб пробирались за ним, не упуская из виду и грозя ему каким-то Маркелом, который «ща подвалит!» и со всем разберётся. Раненая нога, которую так и не долечили – хорошо хоть не отрезали!, болела неимоверно. Искры из глаз сыпались уже не только из-за похмелья, но и по этому поводу тоже. Тем не менее, фейерверк внутри не помешал заметить главного: именно оттуда, куда он так стремился, с насыпи, которая вела наверх, на улицу Казакова, спустилось несколько человек. Двое слегка приотстали, пряча руки в оттопыренных карманах, а третий, по всей видимости, предводитель, шёл чуть впереди, играя в руках увесистой бейсбольной битой. Играл умело, мастерски. Да и не шёл он, а прожигал воздух перед собой, своим жилистым натренированным телом, своими глазами, которые выискивали чужака, посмевшего нарушить ЕГО территорию и порядки, установленные на ней.
Толпа восторженно завыла, приветствуя своего вожака…
Егор, увидев, что пути к отступлению отрезаны, прикинул с кем имеет дело и не попробовать ли на зуб очередную тутошнюю шушеру, но ничего хорошего эта оценка не принесла.
Вперёд было никак!!!
Две волыны, как минимум у тех, что сзади и типчик, который не шёл, а стелился по земле, будто зверь вышедший на охоту, оптимизма не добавили. Эти трое громил в нынешнем его состоянии были ему не по зубам, он смертельно устал, и отключиться, выйти на уровень «боевой машины», можно было даже не пытаться. А значит, дёргать судьбу за усы не стоило. Под ложечкой засосало, а в голове, как обычно, когда возникала очередная патовая ситуация, завертелся детский стишок, переделанный на свой, чернушный манер: «Идёт бычок кончается, сдыхает на ходу!» Усмехнувшись самому себе и отметив то, что раз юморит, значит ещё не всё потеряно, Гор заозирался вокруг, в очередной раз, прокачивая обстановку.
Захотелось чуда!!!
Какого-нибудь такого, крохотного, лично для себя. Чтобы как у нормальных людей попавших в безвыходную ситуацию, из которой обязательно есть ненапряжный выход с полным набором киношно- волшебных, конечно же, неожиданных совпадений. Впрочем, профессионал-штурмовик, утоптанный по нынешним временам где-то далеко в глубине души, тут же расставил всё по своим местам – хрена тебе лысого, дядя!
И с помощью, и со всем остальным…
Об чём ещё мечты, дурашка? Надеешься на простого обывателя или на славную нашу милицию? Так они в таких местах не появляются.
Никогда!!!
Впрочем, даже если бы вдруг предположить, что чудо произошло и кто-то всё же забрёл в это захолустье, то вряд ли бы этот кто-то, оценив окружающую обстановку и увидев разгорячённую толпу, полез бы рисковать своим здоровьем из-за какого-то бомжары. В том числе, ребята в погонах. У них, болезных, по теперешним временам едва сил хватало на то, чтобы себя спасать от всяческих бед, а посему, решение данной проблемы надо было искать самому. Благо, расстояние до новой напасти по имени Маркел сотоварищи, было приличным и позволяло Гору принять и попытаться реализовать единственно верный план, а именно, уносить ноги и как можно скорее!
Правда, скорее, вряд ли получилось бы…
Ноги, в смысле нога, не позволяла не то, что ускориться, просто шкандыбать самым тихим ходом – уже было подвигом. Локализовать боль при помощи самокодирования никак не удавалось: отвык, забыл, размяк, да и времени не было.
Не давали, заразы!!!
В голове промелькнула крылатая фраза из какого-то кинофильма: «Оставалось пропадать!», но вот этого-то как раз и не хотелось. Ещё раз фотографируя окружающую обстановку и пути максимально эффективного отхода, так как прямое столкновение отметалось напрочь, в виду того, что шансов на выживание не было, Егор заприметил строение, которое могло помочь ему в данной ситуации. Старая, похожая на перевёрнутый большой стакан постройка, вылепленная из добротного кирпича, видать уже очень давно не поддававшегося напору времени и упорно проступавшему через многочисленные слои всевозможных побелок и покрасок, словно поманила к себе. Более того, к осаде вполне была пригодной, так как не имела окон, а только одну видимую отсюда дверь, забитую крест-накрест какими-то досками. Напрягая последние силы, Гор кое-как дошкутыльгал до здания и разметав хлипкую преграду из деревянного дранья, распахнул тяжёлую металлическую дверь.
Винтовая лестница, сделанная из толстенных арматурин, уходила куда-то вниз, начинаясь с небольшой огороженной площадки. Для чего и кем было построено это сооружение, ни вникать, ни разглядывать времени не было. Егор захромал по ступеням, на ходу то и дело с силой жмуря глаза, чтобы они поскорее привыкали к темноте. Автоматически отмечая ярусы, которые в сгущавшемся сумраке зияли чёрными провалами, он успел добраться до самого низа, когда пятно света над головой закрыл чей-то силуэт. На верху заспорили.
– Маркел, стой!
– Отвянь Коляныч, не до разговоров щас! Погнали вниз, этот урод где-то там спрятался!
– Запаковаться то он запаковался тута, тока я в эту черноту наобум не полезу, – пробасил ещё чей-то голос.
– Чё, заочковал? Какого-то фуфела?
– Ты меня знаешь, Маркел. Я везде тебя подпирал, но не в этом дело! Бичары орут, что в Духов дом лучше просто так, не соваться.
– В какой, какой дом?
– Духов…, – низкий голос слегка дрогнул. – Говорят, что там народ иногда исчезает, бесследно, а когда и как, блаженный один знает. Его подождать надо.
– Да ладно. Хорош жути нагонять!
– Да тосьно! – подключился ещё один, шепелявый. – Народ басарит, фто многих этот домифка проглотил, кто не поферил. Кто беф уфазения туды полеф… Дафай, Маркел, подофдём. Куда он денефтся? Оттэдова выход тока один, как и вход. А я покараулю ш пасанами. Осень мы на нево фзлые, падлюку такую…
– Хех, ещё бы! – не то прохрипел, не то засмеялся, тот, кого звали Маркелом. – Он тебе по ходу половину зубов вынес.
– Угу, тока не фсмесно ето…
– А мне и не смешно, – последние слова прозвучали так, будто говорящий превратился в какого-то мерзкого ползучего гада, глотка которого только и способна выдавать леденящий свист. – И ждать я никого и ничего не буду, разве что пару фонарей.
– Сего-сего?
– И очень быстро, Шнырь. Иначе…
– Фсё, фсё, Маркел. Ща фсделаем, спокуха!
Акустика в здании была великолепной, и Гор всё слышал. Информацию об исчезновении людей он пропустил мимо ушей, как не заслуживающую особого внимания. «Бабушкины сказки» сейчас были ни к месту, а вот то, что его в покое не оставят и в очень скором времени за ним всё же придут, огорчила окончательно. Сегодня явно был не его день, да чего там день…похоже, что и месяц, и даже год! Понятное
