соответствующее его прежнему положению. Очень быстро они стали воспринимать прежнюю жизнь на Нериаде, как сон. Особенно молодые. За каждым наблюдали до самой его смерти, и всякий раз оказывалось, что он жил, как обыкновенный человек. Если у него — или у нее — были дети от антланцев или таларцев, они вырастали абсолютно нормальными, ничем не отличаясь от здешних сверстников. Именно после того, что стало происходить с нашими людьми на Нериаде и «Эксперимента ста», и стало ясно: есть некий фактор, некое воздействие на человеческий мозг. Это было шестьсот лет назад. С тех пор на Нериаде ничего не изменилось, а фактора так и не нашли. Я думаю, этого достаточно?
— А
— Камни… — поморщился Канцлер. — Есть на Нериаде такие камни. В основном в горных районах. Залегают главным образом на поверхности, такими исполинскими кристаллами наподобие друз аметиста. Есть ремесленные цеха, которые их добывают, в не особенно и большом количестве, из них делают кувшины, блюда, обтачивают, придавая округлую форму, — и всегда они служат чисто декоративным украшением дома. Исследован этот минерал многократно и скрупулезно. Самый обыкновенный минерал. Ни на Таларе, ни на Сильване пока что не найден. — Канцлер усмехнулся. — Запретной зоной планету объявляли, когда меня еще и на свете не было, и я не нашел в бумагах внятного изложения мотивов. Есть подозрение, что тогдашние сановники просто-напросто хотели накрепко изолировать непонятное, и это был главный мотив. Других я при всем старании усмотреть не смог. Если Нериада и представляет для нас угрозу, никто не знает, в чем она заключается. Как из камней получились компьютеры и каким образом они оказались на Таларе никто не в состоянии догадаться.
Сварог осторожно спросил:
— А мог кто-то, оставаясь незамеченным, летать туда? После введения запретной зоны?
— Исключено, — сказал Канцлер. — Надзор строжайший. Что вы так смотрите?
Сварог тихо сказал:
— Я просто вспомнил, что летательный аппарат Вингельта так и вышел за пределы атмосферы, незамеченный нашими системами наблюдения и контроля. Нет, Канцлер, я не намерен утверждать, что именно они летают на Нериаду, что они вообще куда-то летают за пределы планеты… Суть в другом: здесь, у нас под носом есть аппараты, незамеченными преодолевающие наши системы контроля. Вряд ли тот, на котором я тогда летал, — единственный.
— Не бередите душу, — зло насупился Канцлер, —
— Не знаю, Канцлер, — сказал Сварог. — Это вы выдвигаете версии, а не я. Лично я никаких версий измышлять не берусь, потому что в толк не возьму, на чем их основывать… Вы, и правда, дадите мне какие-то материалы?
— Я же обещал, — усмехнулся Канцлер, достал из ящика стола две обычных «спички», белых, с синими головками, подал Сварогу. — Но имейте в виду, каждая проработает не более трех часов.
— Благодарю, — сказал Сварог, вставая.
— Присядьте еще на минуточку, — сказал Канцлер, и Сварог послушно уселся. — Еще один пустячок… Вы никогда не обращали внимания на то, что горротские
— Ну как же, — сказал Сварог. — Давно обратил. Возведение сети «дорожных знаков» началось еще при настоящем. И свой внешний долг Горрот странным образом выплатил при настоящем, хотя, как клянутся мои финансисты, не имел к тому никаких возможностей…
— А
— Конечно, — сказал Сварог. — Лично я предполагаю, что наши
— Ничего. А у вас?
— Откуда? — пожал плечами Сварог.
Он был совершенно искренен. Он только об одном умолчал, уходя: что у него, если его не обманули в свое время, есть возможность извлечь эту беглую парочку из их убежища на Древних Дорогах.
Глава VII
ВСАДНИК НА ДИКОВИННОМ КОНЕ
Король королей Сварог Барг давненько уж неторопливо прохаживался по Янтарному залу Латеранского дворца (несмотря на пышное название, представлявшему собой не столь уж и большую комнату, отделанную янтарными панно и мозаиками и служившую еще одним малым кабинетом). Сунув руки в карманы роскошных королевских портков из редкого и дорогущего шемахайского бархата, меланхолично напевал под нос:
И время от времени косился на отделанный янтарем стол, где преспокойно лежал массивный треугольный предмет, напоминавший наконечник копья с выпуклыми гранями.
Просмотренные два дня назад секретнейшие фильмы о двух несчастных планетах его сейчас нисколечко не задевали, и вспоминать не стоило — в адских пейзажах Тетры не было ничего загадочного, а тайна Нериады оказалась столь неприступной, что и думать о ней не следовало — он не считал себя настолько гениальным, чтобы решить, будто с маху раскроет загадку, над которой пять тысяч лет ломали головы поколения неплохих специалистов. Да и о том, как черные камни попали на Талар, гадать пока не стоило: от них не усматривалось никакой угрозы, работали себе помаленьку в руках Бетты и Кадарата, выполняя нехитрые функции. А вот Горрот…
Но тут не продвинуться ни на шаг. Как пела когда-то Тарина Тареми:
