Слепые солдаты

принимать всерьез, заболтать в ненужных дискуссиях, изуродовать кучей поправок на свой вкус… Там, где отец добился бы результата в пять минут, мне приходится иногда тратить часы, а то и дни. Все сводится к одному: многие, подобно некоторым, — она обожгла Сварога многозначительным взглядом, — считают, что я еще не вполне повзрослела. И ведут себя соответственно. Это касается и иных придворных хлыщей, которые, невзирая на наличие тебя, пытаются «разбудить мое сердце», опять-таки держась так, словно я — юная глупенькая дебютантка, впервые выехавшая на большой бал. Нет уж! — она, нахмурясь, решительно подняла ладонь. — Не надо так бычиться и грозно сопеть. Никаких имен я тебе все равно не назову, ты их, конечно, поубиваешь, а они, если разобраться, ни в чем не виноваты. И потом, я никогда не собираюсь тебе изменять, так что успокойся, продолжим о серьезных делах… У нас многие тысячи лет принято бояться Хелльстада, это прямо-таки в генах. Исключения — редчайшие, по пальцам можно пересчитать. Этот страх прочно сидит в подсознании у девяноста девяти человек из ста. Даже Канцлер, признаюсь по секрету… Даже теперь, когда королем Хелльстада стал ты, положение не изменилось — нельзя в одночасье изменить то, что сидело в умах тысячелетиями…

Вот тут Сварог ее прекрасно понимал. Помнил, какими были глаза не только у антлантцев, но и у многих благородных ларов, когда он появлялся в Канцелярии земных дел в алой мантии и митре из серебряных сосновых шишек. Даже в вечно холодном, бесстрастном взгляде его высочества Диамера-Сонирила иногда проглядывало в глубине нечто такое… А уж когда он однажды неосмотрительно заявился на один из балов в полном наряде хелльстадского короля — народец попроще и поглупее откровенно шарахался, иные знакомые (весьма неглупые) держались с ним скованно, не так, как обычно…

— Не надо объяснять долго, я думаю? — усмехнулась Яна. — Могу тебя заверить: едва я появлюсь на каком-нибудь ближайшем совещании государственных мужей, в наряде королевы Хелльстада, едва станет известно, что у меня есть законные права на этот титул — отношение ко мне моментально станет другим. Тем, какое мне и требуется. И останется таковым. А уж если не расхолаживать эту публику, прихватить в Келл Инир пригоршню мелких безобидных безделушек вроде этих фонариков и демонстрировать их на публике… Ну как? — вкрадчиво поинтересовалась она. — Ты и теперь, подобно тем чванным болванам, будешь считать, что я еще не вполне повзрослела?

Сварог взял ее тонкие пальчики и поцеловал.

— Считай, что я был самонадеянным дураком. Ты совсем взрослая. Приходится признать. Идея отличная, все они именно так и будут держаться…

— Не сомневайся, — кивнула Яна.

«Черт, — подумал Сварог, — а ведь действительно выросла. Незаметно так пропала куда-то прежняя взбалмошная девчонка…»

Этакие новости просто необходимо было запить добрым бокалом агревильского, что они и проделали. И очень даже невинно лежали рядышком, уставясь в потолок, погрузившись в собственные мысли.

Яна неожиданно фыркнула, повернулась к нему с улыбкой:

— Когда я копалась в законах, наткнулась на массу интересных вещей. Вот ты, король королей, наверняка не знал, что имеешь право вступать в законный брак в каждом своем королевстве? Естественно, не с одной и той же персоной, а с разными невестами, представляющими то или иное королевство?

— Вот это да! — восхитился Сварог. — Заманчивая перспектива…

Яна произнесла нарочито бесстрастным голоском:

— Вот только мне было бы очень неприятно, если бы ты взялся это осуществлять на практике…

— Не беспокойся, — сказал Сварог, обнимая ее покрепче. — Честью клянусь ограничиться одной супругой-королевой.

Яна задумчиво сказала:

— Вообще-то я готова сделать исключение для королевы Сегура, но только для нее одной… Ты нас когда-нибудь познакомишь, наконец?

— Постараюсь, — сказал Сварог. — Скоро, кстати, Виглафский Ковенант, вот и случай…

— Но Сегур — не член Ковенанта.

— Будет, — сказал Сварог. — Я тут придумал одну интригу, долго рассказывать, но все будет законно… познакомитесь.

«Хорошенькая перспектива, — подумал он уныло. — Способная повергнуть в тоску любого мужика. Скверно, когда две любовницы узнают друг о друге и начнут, естественно, враждовать, попутно предъявляя тебе самому разнообразные ультиматумы типа „или я, или эта драная кошка!“ Но когда две близких тебе женщины, умные и острые на язычок, прекрасно тебя знающие, мало того, что не имеют ничего против сложившегося треугольника, но еще и подружиться собираются… Положеньице… Даже названия с ходу не подберешь…»

— Что ты погрустнел? — тихонечко спросила Яна. — Жениться боишься?

— Да нет, тут другое, — сказал Сварог хмуро. — Я сделал тебе предложение, и ты его приняла, прекрасно. Но это поэзия, а есть еще нешуточная груда грубой житейской прозы. И мне ее предстоит взвалить на плечи. У меня в Хелльстаде еще нет утвержденного Канцелярией земных дел Брачного кодекса. Здесь, собственно, один постоянный житель — метр Лагефель. Иногда надолго задерживаются мэтр Анрах с Карахом и Элкон. Наездами бывают Мара, ты, я. Ну, к чему в этих условиях было озадачиваться еще и брачным кодексом? А ведь все должно быть законно, по-настоящему, по всем правилам: кодекс, официальная бумага о бракосочетании, свадебная церемония… Кодекс я напишу в сжатые сроки, возьму пару-другую в своих королевствах и попросту передеру с учетом здешней специфики. Со свадебной церемонией будет посложнее, тут уж придется кучу их изучить и опять-таки переработать применительно к нашим условиям… И само заключение брака… Ага, вот кстати! Ты себя к какой церкви причисляешь?

— Я даже и не знаю… — чуть растерянно сказала Яна. — У нас вообще как-то не в ходу причислять себя к какой-то церкви… ну, может, один из сотни, вроде герцога Кралена, у него и часовня Единого в маноре, и священник…

«Вот и лезет к вам „Черная благодать“ с „Черной радугой“, а то кто похуже, как в настежь распахнутые ворога», — сердито подумал Сварог.

— Ну, вообще-то… — задумчиво продолжала Яна. — Иногда молилась Единому, да и сейчас бывает… Несколько раз Бригите… В Каталауне оставляла подношения Кернунносу, но там все так делают, — она покрепче прижалась к Сварогу. — Знаешь, однажды ночью, в грозу, когда мы пережидали ливень в шалаше, видели Кернунноса, не в виде оленя с лошадиным хвостом, а в облике человека с оленьей головой. Гроза была жуткая, молнии сверкали беспрестанно, мы все прекрасно видели, как он медленно пересек поляну и скрылся в чаще. Он иногда бывает жесток к людям, но нам ничего не сделал. Вот такие у меня отношения с богами…

— Понятно, — сказал Сварог, кое-кого припомнив. — А ты ничего против не имеешь, если нас соединит священник Единого?

— Пожалуйста, — сказала Яна. — Только чтобы все было всерьез.

— А ничего, если бумагу о заключении брака нам выдаст Карах? Он как-никак — официально признанный Канцелярией земных дел канцлер королевства.

— Ну, если официально утвержденный… Тогда все законно.

— Ну вот, — в нешуточном раздумье пробормотал Сварог. — Со священником решили, с главой церемонии решили — но это самые простые и легкие вопросы. А вот над кодексом и церемонией мне придется изрядно потрудиться…

— Ну, предположим, у меня тоже будут нешуточные хлопоты, — очень серьезно сказала Яна. — Мне еще нужно будет придумать платье, чтобы было великолепным и неповторимым…

Сварог покосился на нее — Яна лежала, уставясь в потолок со столь отрешенным, серьезным, сосредоточенным видом, словно пыталась разгадать какую-нибудь великую научную загадку. Перед глазами у нее, конечно, уже стояли ткани, кружева, ленты, вышивки и все такое прочее. Сварог благоразумно воздержался от шутливых комментариев. Одна из тех ситуаций, когда бал правит женская логика в ее чистейшем виде — и встревать тут никак нельзя. Тем более что это как раз один из классических признаков