У Мити невольно вырвалось:
– Вот сволочь!
– Ну почему? – Профессор ухмыльнулся. – Патриот своей страны, законопослушный гражданин, интеллектуал, уважаемый ученый, почтенный отец семейства. Ладно, черт с ним, с Ганом. – Он задумался, потер лоб искалеченными пальцами. – Все-таки поразительно… Знаешь, в прежней жизни, до ареста, я бы вряд ли решился. Что? Ионизировать изотопы урана монохроматическим лучом? Вы в своем ли уме, уважаемый профессор?
Марк Семенович скорчил такую забавную рожу, что Митя не выдержал, громко прыснул. Старик нахмурился.
– Тс-с, Женьку разбудишь… Да, стоило проторчать в одиночке два с половиной года, чтобы почувствовать себя по-настоящему свободным. Что скажет наш пророк и учитель, великий академик Иоффе? Как посмотрит ученый совет? Наплевать! Взял берестяные лукошки, набрал смолки, сколько нужно, и вперед, к празднику чистой науки!
Митя покачал головой, прошептал:
– Лукошки… В таких условиях, практически из ничего, на коленке девять грамм обогащенного урана.
– Ну, милый мой, Резерфорд вообще все делал из ничего, на коленке. Тут, конечно, не Кембридж, но тоже кое-какие возможности имеются. – Он задумчиво пожевал губами. – Собрал бы я свою игрушку в Москве? Не уверен. Ну, ладно, допустим. Стал бы возиться с ураном? Ни за что! С какой стати? При чем здесь уран? И не раздобыл бы я его в Москве, даже если бы захотел.
– Да, правда, – прошептал Митя.
– Вот то-то, что правда. У нас ведь никакой добычи не ведется. – Он усмехнулся, поймав тревожный взгляд Мити. – Хочешь спросить, откуда знаю? Живу давно, вот и знаю. Или скажешь я не прав?
– Правы, – печально кивнул Митя, – вообще, не понимаю почему. Урана полно, ученые есть, не хуже немецких.
– Ну, это, милый мой, вопрос не ко мне. Может, там… – Он поднял глаза к потолку. – …ждут, когда где-нибудь взорвется? Ужасный конец или ужас без конца… Странная все-таки история. В тюрьме у меня был шанс десять раз сдохнуть, однако выжил и оказался именно здесь, в Иркутске, с готовой идеей в голове и с месторождением в семнадцати километрах. Оставалось только взять лукошки и вперед, за смолкой. Вот результат. Девять граммов обогащенного урана.
– Думаете, это все не случайно? – прошептал Митя.
– Ты сам как думаешь? – Старик подмигнул. – У них свои совпадения, у нас свои.
– Вот именно, а то совсем как-то выходит несправедливо, хреново и безнадежно, – пробормотал Митя и добавил громче: – Я, как узнал, что вы резонатор собрали, совершенно не удивился.
– Ладно, не заливай. Небось удивился, что я вообще жив.
– Что вы живы – обрадовался очень. А насчет резонатора, честное слово, я еще тогда, на семинарах, был уверен – у вас обязательно получится.
– Раз-два, и готово. – Профессор тихо засмеялся.
– Нет, без шуток.
– И я серьезно. Теперь вот сам не понимаю, чего мы с Вернером так долго возились? Игрушка проста, как детский калейдоскоп. – Он, кряхтя, потянулся к этажерке, взял толстую тетрадь.
У Мити зарябило в глазах от формул и схем. Марк Семенович водил острием карандаша по страницам, как указкой по доске. Говорил тихо, быстро. Митя пытался следить за ходом его мысли, но не успевал.
– Смотри, электроны у нас перевозбуждены и находятся на высоких энергетических уровнях, бьем по ним новой порцией квантов. Возникает лавина. Они уже перенасыщены энергией, получают дополнительное облучение, срываются с верхних уровней и переходят лавинообразно на нижние, испускают кванты электромагнитной энергии. Направление и фаза колебаний этих квантов совпадает с направлением и фазой падающей волны. В результате имеем эффект резонансного усиления волны. Энергия выходной волны во много раз превосходит энергию волны, что была на входе.
Митя со стыдом признался себе, что физику успел здорово подзабыть. Столько всего навалилось после института. Он надеялся, что сумеет понять лучше, когда увидит прибор своими глазами, и осторожно спросил:
– А изотопы?
Профессор взглянул на него поверх очков, покачал головой. Догадался, что бывший студент смысла не улавливает, плавает, как двоечник.
Митя покраснел.
– Марк Семенович, я стараюсь понять, но не могу так сразу.
– Ладно, не оправдывайся. – Мазур махнул рукой. – А с изотопами теоретически совсем просто, практически сложновато. Суть вот
