– Вижу.
– Ну, раз уж видишь. – Заров вздохнул. – Ты – ловушка. Тощая ходячая ловушка для человечества. Каким вырастет Кирилл – в общем-то не важно. Вряд ли это изменит судьбу мира. А если ты победишь, один Бог знает, что случится.
– Это все потому, что вы писатель, – сказал Визитер. – Вы привыкли описывать всякие ужасы. Вот и меня заранее записали во враги, а Кирилла – в невинные жертвы.
– Разве это не так? Не появись ты, мальчик сейчас собирался бы в школу, а я спокойно писал книжку.
– Ну как вы не поймете – я такой же! – Визитер сжал кулачки. – Такой же, как он! Чуть быстрее адаптируюсь и чуть лучше все схватываю, больше никакой разницы!
– А это иногда очень плохо, мальчик, – быстро адаптироваться. Особенно когда приходится привыкать к смерти и ненависти. Разбуди Кирилла, пожалуйста. Я что-нибудь приготовлю на завтрак.
– Так вы за меня или нет? – требовательно спросил Визитер.
– Сколько можно спрашивать, а? Я не за тебя. Я против остальных.
1
Ночь прошла – как в бреду. Словно она смотрела на происходящее издалека, а не участвовала в нем. Анна дважды засыпала, ненадолго просто отрубалась от усталости, но каждый раз, открывая глаза, видела одно и то же.
Илья и Мария ласкали друг друга.
Она больше не участвовала в этом. Лишь вначале Илье требовалась ее рука, ее взгляд, ее испуг. Теперь они довольствовались друг другом.
Анна понимала, что не должна ревновать. Не смеет.
Но почему именно так?
Илья казался нечеловечески выносливым. Или так и должно быть, а ей просто всегда попадались слабаки? Анна не знала. Ее сексуальный опыт был таким скудным, что она не решалась делать выводы. Лишь к утру любовники заснули, обнявшись. Анна лежала на краю постели, глядя на блестящую от пота спину Карамазова. Сна не было, и света в душе не было. Пустота.
Она тихонько сползла с кровати, оделась, боязливо оглядываясь на спящих. Выбежала в тихий широкий гостиничный коридор. Лифты были заняты оба, пришлось с минуту ждать. Здесь, наверное, жизнь не затихает ни на секунду. Ресторан, казино, кто-то приезжает под утро, кто-то уезжает ни свет ни заря.
Анна не знала, куда идет. Выбежала из гостиницы во влажное осеннее утро. Секунду постояла, жадно глотая воздух.
Почему ее так страшат любовь и доброта, что снизойдут вскоре на мир?
Заров прекрасно понимал, что общаться с детьми не умеет. Абсолютно.
Более того, люди, ухитрявшиеся находить приятность в подобном общении, вызывали у него легкое удивление. По его мнению, разница между детьми и взрослыми была столь велика, что наводила на мысли о двух конкурентных расах, к счастью, постоянно пополняющих ряды противников.
Кирилл по крайней мере был ощутимо развитее ровесников. И все же детскость постоянно прорывалась в нем, заставляя Зарова в очередной раз думать – правильный ли выбор он совершил?
– Можно, я кетчуп возьму? – спросил Корсаков.
Ярослав молча пододвинул ему флакон. Мальчишка наклонил его над бутербродом и замер, словно осененный внезапной мыслью.
– А если все пол-литра выпить, то что будет?
– Понос, – предположил Визитер.
– Нет, правда, Ярослав Сергеевич? Правда, что будет?
– Попробуй – узнаем. – Заров смотрел на Кирилла, не понимая, тот ли ребенок перед ним. Который ухитрился вчера сказать: «Разве это обязательно?» Который, по словам Славы, писал действительно хорошие стихи. Который трижды ускользал от убийцы- профессионала.
