13
Второй раз они звонили в шесть часов вечера. Кирилл отобрал у Виза трубку и сам набрал номер.
Разговор писателя с политиком, конечно же, был долгим. Но Заров должен победить, должен переспорить Визиря. Он ведь умеет убеждать. Сейчас писатель уже вернулся в квартиру и ждет их звонка. Они встретятся где-нибудь в городе и поедут к Хайретдинову.
Или, если писатель не смог договориться, найдут другое убежище. Может быть, возьмут билеты в Магадан или Новосибирск и уедут навсегда. Спрячутся. Превратят охоту в прятки. Кто их найдет?
– Кирилл, вешай, – сказал Визитер. – Сколько можно ждать? Он не вернулся.
– Они его убили? – спросил мальчик.
Визитер вырвал у него из рук трубку, бросил на рычаг. Крикнул:
– Успокойся! Предал он нас, предал!
Они стояли рядышком под пластиковым колпаком таксофона. Кирилл Корсаков глотал слезы, глядя на Визитера. Замотал головой.
– Я не верю!
– Почему? Тебе его книжки нравятся? Вранье все это! Он же сам говорил: книжки одно, а жизнь – совсем другое! Какие мы союзники? Что ему даст моя победа?
– Не знаю.
– Ничего не даст! Если б я победил, нам бы стало хорошо! Мама… – Виз вздрогнул, замолчал.
– Мама все равно не поймет, откуда ты взялся. Не поверит в тебя.
Мгновение мальчишки были готовы вцепиться друг в друга. Потом Виз прошептал:
– Она – и моя мама тоже! Даже… даже если мне надо будет уехать… куда-нибудь. Я бы иногда приезжал ненадолго и менялся с тобой местами. Ты бы в это время жил у Веснина или еще у кого-нибудь.
– Прости. – Кирилл понимал, что Визитер несет чушь. Но в его голосе было слишком много боли. – Виз, ну не верю я! Не верю! Он все-таки хороший. Злой, но не подлый!
Визитер обнял его за плечи.
– Кирилл, честно сказать?
– Да…
– Дело не в том, что у нас шансов нет. Шансы всегда есть. Если бы Заров с нами остался… ну, могли бы мы исхитриться!
– А что тогда? – тупо спросил Кирилл.
– Он просто нас ненавидит.
– Почему?
– Да потому, что он никого не любит! Вообще никого, кроме своих героев! Это с ними Заров добрый, это они для него – настоящие. Потому что не делают подлостей, потому что в его власти. Помнишь, как он утром завелся? Ты его здорово поддел!
– Может, он поэтому…
– Вот еще! – фыркнул Визитер. – Ага, начинай, вини себя! Он уверен, что все хотят плохого. Что никому нельзя доверять.
Кирилл всхлипнул. Все. Мир утратил последнюю точку опоры, начал стремительно разваливаться. Писатель был злым человеком, конечно. Но он ведь плакал вчера после смерти Посланника Творчества. Плакал совсем по-настоящему. Кириллу самому захотелось разреветься и прижаться к нему, но этого делать было нельзя. Потому что плакал бы он не о Славе, конечно. О маме…
– Виз, мы вдвоем? – спросил он.
– Да.
– Правда? Ты… не бросишь меня?
– Нет. А ты меня?
Кирилл замотал головой.
– Мы победим, – сказал Визитер.
– Виз, если… если я вдруг… – Кирилл Корсаков понимал, что говорит зря. Больше того, вообще нельзя было говорить на эту тему. Тревожный холодок пробежал в груди, но он уже не мог остановиться. Слишком много холода вокруг.
