– Здесь грустно и одиноко, странник… – сказал ключник за его спиной. – Я слышал такие истории много раз…
– Ты издеваешься надо мной, ключник! – проревел Чужой. – Я поведал тебе тайну своего изгнания!
– Я слышал такие истории много раз… – печально сказал ключник. – Здесь грустно и…
Свист рассекаемого воздуха заставил Мартина пригнуться и отскочить к перилам, к ногам курящего трубку ключника. Тяжелый удар, хруст дерева, звон бьющейся посуды… Мартин поднял глаза – ключник прочищал трубку.
Мартин обернулся.
Стол был расколот, фарфоровые чашки валялись на полу. Молодой ключник печально разглядывал разгром.
Вспыльчивого Чужого больше не было.
– Не надо пугаться, – сказал Мартину курильщик. – На территории Станции никто и никому не причинит вреда.
– Привычка, – сказал Мартин, вставая. – До свидания.
Пряный запах Чужого еще не развеялся в воздухе. Мартин задержал дыхание, проходя мимо разломанного стола. Маяк над головой все слал и слал в пространство волны цветного света.
Мартин вышел на площадь.
Станция была построена на круглом каменном островке с полкилометра диаметром. Здесь не росло ни одной травинки, шершавый серый камень походил скорее на бетон, чем на природный материал. Во все стороны от каменного островка расходились узкие каналы – один-два метра шириной. Каналы соединялись протоками, каналы ветвились и образовывали заводи, каналы покрывали весь мир до горизонта и дальше. Вся планета – лишь камень и вода, мертвая карикатурная Венеция. Островок, на котором стоял Мартин, был самым большим участком суши на Библиотеке. Самый маленький островок – двадцать на двадцать сантиметров, а в основном размеры тверди колебались от пяти до двухсот квадратных метров. На каждом островке стояли обелиски – граненые каменные столбы толщиной в руку и высотой около полутора метров. Иногда – всего лишь один столб. Иногда – сотни. На каждом обелиске была выгравирована одна-единственная буква. Букв насчитывалось шестьдесят две… впрочем, не исключался вариант, что сюда входили и знаки препинания, и цифры.
Мартин постоял, оглядывая бесконечный лес каменных фаллосов. Он никогда не бывал на Библиотеке, но в свое время прочитал немало статей об этой странной планете. На первый взгляд планета была исполнена того очарования, которое многие находят в кладбищах и развалинах. Чистый, свежий, но неживой воздух. Тихо плещущая в каналах вода. Кое-где на островках виднелись признаки жизни – подымался вверх легкий дымок, между удачно стоящими столбами натянуты тенты и палатки.
Мартин поежился – не от холода, погода была теплой, а от таившейся в обелисках мрачности. Он никогда не понимал очарования руин. Открыв футляр с карабином, Мартин быстро собрал оружие, передернул затвор и пошел к берегу – туда, где через канал был переброшен каменный мостик. Не мудрствуя лукаво, его соорудили из трех поваленных столбов.
Навстречу ему двинулись трое аборигенов. Человек и двое Чужих – геддар и неизвестное Мартину тюленеобразное существо, ползущее по краю канала с опущенным в воду ластом. Приглядевшись, Мартин заметил еще одного тюленоида, плывущего под водой.
– Мир вам, – поприветствовал Мартин встречающих, не выпуская винтовки из рук. Он остановился перед мостиком.
Геддар и человек переглянулись. Они казались здесь главными – возможно, на основании меча геддара и дробовика человека. Руки геддара были скрещены на груди – стойка ожидания, из которой максимально удобно выхватить меч.
– И тебе мир, – сказал человек. Он был худ, но не истощен. Европеец, лет сорока или старше. Одежда потрепанная, но не рваная и не грязная, человек выглядел следящим за собой. – Мы представляем администрацию Библиотеки.
Мартин кивнул. Он знал, что настоящего правительства на Библиотеке не было – этот мир не слишком-то располагал к организованной общественной жизни. Но какое-то подобие власти возникает в любом месте, где разумные существа собираются в количестве более двух.
– Как долго вы рассчитываете пробыть на Библиотеке? – продолжал человек.
– Сколько понадобится.
Человек улыбнулся. Почему-то у Мартина сложилось четкое ощущение, что «представитель администрации» нашел бы что рассказать ключникам.
– У нас есть правила, – продолжил человек. – Они просты. Отказ от насилия. Недопустимость сексуальных домогательств. Воровство карается смертью. Рекомендуется пожертвовать в общественный фонд часть имеющихся у вас вещей.
– Бог велел делиться, – согласился Мартин. Сбросил одну лямку рюкзака, перебросил карабин в освободившуюся руку, снял рюкзак. Растянул шнуровку и достал из рюкзака объемистый пакет. Перебросил через канал – к ногам геддара.
Местные с любопытством смотрели на него.
