Она опустила ноги на пол, выпрямилась над Славой. Тот, улыбаясь, смотрел на нее.
Тоня нагнулась, целуя его в губы. Ощутимо дольше, чем требовала просто благодарность.
– А меня? – спросил Ярослав.
– И тебя! – великодушно согласилась Тоня. Села между ними, обнимая Ярослава, тот непроизвольно сомкнул руки на ее спине. Они поцеловались – глубоко, с поразившей самого Ярослава страстью. Через мгновение Тоня отстранилась. – Вы совершенно одинаково целуетесь, ребята.
– Мы во всем одинаковы, – с прорезавшейся хрипотой сказал Ярослав.
Тоня нахмурилась, погрозила пальчиком:
– Ярик! А если я захочу проверить?
– Проверяй – нам даже курить хочется одновременно, – сообщил Слава. – Пойдем, Ярик?
Они вышли из купе, причем Визитер не забыл вылить в стакан Тони остатки шампанского и прихватить пустую бутылку. Вагон уже затихал, готовился к небрежному дорожному сну. Лишь из одного купе, где тоже «коротали путь», доносились шумные, перекрывающие стук колес возгласы.
– Ты к чему клонишь? – глядя в спину Визитера, спросил Ярослав.
– Я? О чем ты?
– Дорожных приключений захотелось?
– А почему бы и нет? – Они остановились в холодном продымленном тамбуре. – Ярослав, я не понимаю, ты вроде последний раз сексом занимался с месяц назад?
– Нас же двое!
– Ну и что? Девочку явно это и привлекает.
– Слава…
– Что – Слава? – Визитер повысил голос. – Я хочу жить, понимаешь? Не только твоими воспоминаниями, засохшими огрызками эмоций! Можно сформулировать так – я хочу потерять невинность! Если хочешь, возьми бутылку и присоединись к иной компании, примут, наверное. Или у проводника посиди, с ним выпей.
– А почему бы тебе этим советом не воспользоваться?
– С какой стати? Милая девушка Тоня достаточно откровенно высказалась. Если рога у ее супруга удлинятся на дюйм-другой, то я своей вины не почувствую, извини.
– Я тоже, но нас двое…
– Что ж, рога будут симметричными… Очнись! Тебя что смущает? Ревность, брезгливость перед групповухой? В нашем случае эти причины смешны.
Он выбросил так и не зажженную сигарету.
– Я пошел в купе. Решай.
Ярослав медленно достал свою пачку сигарет. Закурил. За покрывшимся испариной стеклом проплывала ночь.
Как странно и печально. Как мерзко и обыденно. Человеку достаточно оказаться перед своим отражением, перед фантомом, порожденным бог знает чем, чтобы лоск морали полетел ко всем чертям.
Зеркала не лгут.
И смешно бить зеркала, когда не понравилось отражение.
Сигарета обожгла пальцы. Он уронил ее, коснулся холодного стекла, унимая секундную боль.
Интересно, на несуществующих весах, где взвешены будут все грехи, эту ночь Тоне засчитают за одну измену или за две?
Он быстро прошел по коридору. Осторожно дернул дверь купе, та легко уползла.
Слава стягивал с Тони блузку. Девушка вздрогнула, поднимая глаза на Ярослава, и заулыбалась смущенно и возбужденно одновременно. Он закрыл дверь, повернул фиксатор, присел на другую койку. Тоня, которую продолжал раздевать Визитер, не отрывала от него взгляда. Спросила, приподнимаясь на лопатках, помогая Славе расстегнуть бюстгальтер:
– Я… тебе не нравлюсь?
– Ты меня привлекаешь, – честно сказал Ярослав.
– Иди… иди сюда… – Она протянула к нему руку. – Ребята… я вас обоих хочу… сразу… у меня так еще не было…
– У меня тоже, – поднимаясь, ответил Ярослав.
Тоня лишь засмеялась.
Он встал на корточки в узком проходе между койками, и Тоня начала расстегивать ему брюки.
