Информация, в которой ключ ко всему, – в руках паренька, с которым я полгода работал рядом. Но добыть ее столь же просто, как если бы дискета с файлом валялась на поверхности Луны.
Слишком многое случилось за сутки. Такое бурное начало не сулит ничего хорошего. Это насмешка судьбы.
Мне будто разом вручили все замки, которые необходимо отпереть. И забыли сущую малость – ключи.
Конечно, любой ключ можно подобрать. Было бы время.
Но времени как раз всегда не хватает…
Я закрыл глаза, проваливаясь в тот тяжелый, рваный сон, что приходит лишь под утро после бессонной ночи.
10
…Левая стена – синий лед.
Правая стена – алый огонь.
Но на этот раз я не блуждаю в тумане. Я начинаю путь, уже стоя перед пропастью.
«Как будем строить, вдоль иль поперек?» – вопрошал персонаж старой басни…
Мост натянут вдоль пропасти. Это как раз самое неприятное. И стены изо льда и огня не помогут… наоборот.
Проверено, и неоднократно.
Оглядываюсь – вдруг нежданный попутчик вновь окажется рядом.
Нет. Никого нет. За спиной лишь туман.
Странные они, эти сны о мосте над пропастью… Сны, в которых всегда понимаешь, что спишь. Сны, в которых помнишь прежние сны.
И еще – в них нет той чудесной власти над происходящим, которую дает лишь сон. Я не могу взмыть в воздух и перепрыгнуть пропасть, одним махом перенестись к тусклому огоньку вдали.
Впрочем… есть одна вещь, которую я еще не пробовал делать…
– Глубина-глубина, я не твой, – шепчу я.
Вначале мне кажется, что ничего не происходит. Все-таки сон – не виртуальный мир.
Потом пространство немного меняется.
В нем будто появляется легкий намек на нереальность. Лепестки огня шевелятся уже не столь прихотливо, примерзшие к ледяной стене тела грубеют, обращаются в припорошенные инеем силуэты.
Теперь я стою перед узким каньоном, прорубленным ударом чудовищного лезвия. Лезвия, что обратило левую стену в лед, а правую в огонь…
Я даже улыбаюсь во сне, занося ногу над пропастью. Теперь – никаких проблем. Что стоит пройти по меловой черте на асфальте? Когда жизнь становится мультфильмом, мы можем творить чудеса…
Вот только его больше нет, нитяного моста над пропастью. Когда исчезла реальность, исчез и он. Моста – нет, а пропасть – есть…
И падая вниз, я с криком хватаюсь за левую стену.
Холод вцепляется в ладони, пронизывает руки. Я чувствую, как стынет кровь, разрывая сосуды, слышу, как похрустывают ставшие ломкими кости, вижу, как обрастает инеем кожа…
Потом руки ломаются в локтях.
Потом я падаю вниз, прилипая к стене, срываясь…
И путь мой отмечают кровавые клочья на синей стене…
– Леонид!
Я открыл глаза. Втянул воздух – жадно, взахлеб. Во сне я уже не мог дышать. От боли, от ужаса, от бесконечного крика.
Все-таки стена огня гораздо гуманнее.
– Леня, что с тобой? – Вика присела рядом. Она, наверное, уже собиралась уходить на работу. В костюме, и губы подкрашены, и даже на ногах туфли…
– Я кричал? – спросил я, садясь на диване.
– Еще как кричал. Будто тебя резали на части.
