– Ты можешь доказать великую теорему Ферма? – спросила Маша.
– Нет. Доказать не могу. Она ошибочна. Я могу назвать целые положительные решения.
Дед хлопнул в ладоши:
– Стоп! Маша, решением классических теорем займешься потом!
– Но это же… – В первый раз на моей памяти Маша попыталась спорить с дедом.
– Я не думаю, что теорема важнее судьбы человечества!
Счетчик шумно вздохнул и произнес:
– Как жаль, что вы не обладаете способностями к коллективному мышлению. Это ускорило бы беседу.
– Так что ты себе задал? – упрямо спросил дед.
– Я делил.
– Что делил?
– Тут непринципиально, что именно… – Карел улыбнулся.
– Он делил на ноль, – неожиданно сказала Маша. – Так?
– Так.
– В самом простом калькуляторе при таком делении появится надпись «ERROR», – произнес дед.
– Я сложнее калькулятора, – невозмутимо ответил Карел. – У меня был шок. Это классическая реакция нашей расы при невозможности обработать информацию.
– Гиперпрыжок – это тоже ноль… – Сам не знаю, почему я это сказал. – Великое ничто, в которое падаешь… в котором исчезаешь. Маша, ты спрашивала, похож ли джамп на оргазм? Нет, не похож. Скорее похож на смерть.
Счетчик, привстав на задних лапах, легонько хлопнул передними. До меня не сразу дошло, что он аплодирует.
– Никто из рас Конклава не сможет воспользоваться нашим методом, – торжественно произнес рептилоид. – Не знаю, что позволяет вам испытывать удовольствие от джампа. Для меня он – пытка. Но я могу выдержать.
Дед потянулся за бутылкой, налил себе водки. Выпил, спросил:
– Тебе нужна какая-то пища, Карел?
– Нет, я сыт, – невозмутимо ответил рептилоид. – Моя потребность в органике очень невелика… нет необходимости экспериментировать.
– Ладно, я верю тебе, – решил дед. – Ты представитель неофициальной группы недовольных. Ты пришел ко мне с деловым предложением. Излагай.
– Это очень секретная информация.
– Конечно. Но мы, все трое, участники проекта со стороны человечества.
– Согласен. Однако я настаиваю, чтобы девушка выключила звукозаписывающее устройство и стерла информацию.
Мы с дедом уставились на Машу.
– Я думала… запись нам еще пригодится для анализа… – Она выглядела очень виноватой.
– В следующий раз согласовывай, – очень мягко сказал дед. Я такой мягкости в его голосе побаиваюсь. Но Маша деда знала хуже и расслабилась. Молча сняла с шеи медальончик, протянула деду.
– Вы позволите? – прошептал с дивана Карел. Спрыгнул на пол, заковылял к деду. Тот быстро положил медальон на пол. Рептилоид на мгновение коснулся его лапкой, потом поплелся обратно.
– Очень эффектно, – сухо сказал дед.
– Там внутри микросхема… она сгорела, извините, – карабкаясь на диван, сообщил счетчик.
Дед с силой наступил на несчастный медальон, повозил ногой, словно давя ядовитое насекомое. Бросил:
– Если теперь все чисто, то говори.
– Андрей Валентинович Хрумов, если вы позволите, я хотел бы вначале услышать ваши предположения.
Дед нахмурился.
– Мне хочется уточнить ваши способности к анализу ситуации при недостатке данных, – любезно уточнил счетчик.
– С чего это вдруг?
– Ваш возраст достаточно велик для человека, – сообщил рептилоид печально. – Мы знаем, что мыслительные способности людей ослабевают к старости. Я должен уточнить степень вашей полезности… для проекта.
Я бы на такую искренность обиделся. А дед… ничего. Только улыбнулся.
– Можно добавить еще, что при таком варианте ты не даешь никакой информации. На всякий случай. Верно?
